— Например, о Твари? — лукаво осведомилась Сашка. — Помнится, кто-то так и не поведал, чем там все закончилось.
— Не шути так больше, — схватился за сердце Стас, делая вид, что крайне взволнован. — И вообще, мне кажется, поминать такие истории к ночи не самое верное решение.
— Боишься накликать какую-нибудь чертовщину?
— Да нет, просто как-то не по себе. Я ведь, когда рассказываю про Тварь, словно заново переживаю все то, что тогда испытал, а это не самые приятные чувства, поверь.
— И что, прикажешь мне теперь ждать утра, чтобы услышать окончание? Учти, я буду протестовать! К тому же сдается мне, что ждать нашего заказа мы будем до первых петухов как минимум. И что, прикажешь все это время дырки в скатерти ковырять?
— Да уж, с тебя станется казенное имущество портить, — противным мультяшным голоском проскрипел Станислав, а затем продолжил уже нормальным тоном: — Ладно, так и быть расскажу. Тем более что самому уже хочется побыстрее с этой историей расквитаться…
Рассказ Станислава, часть седьмая
…Неурочный подъем дался мне довольно легко. На самом деле проснулся я минут за десять до того, как Леха принялся тормошить меня за плечо. В душе уже горел азарт погони, и от вчерашней депрессии не осталось и следа. Остальные ребята тоже были настроены весьма по-боевому, даже и мысли не допуская, что мы можем потерпеть неудачу в наших поисках. Вчера перед отбоем мы с Лешкой изложили им резюме нашего разговора с отцом Георгием, так что все знали: воевать придется с человеком, а не с нежитью или посланцем иного мира. А раз так — справимся, не впервой.
Быстро позавтракав, мы экипировались и вышли с маяка. Расселись — кто в моторке, кто в привязанной к ней ветке, бойцы взялись за весла. Мотор мы решили завести не раньше чем окажемся километрах в пяти-шести от поселка. В противном случае его рев разнесется далеко по окрестностям и на нашей конспирации можно будет ставить большой жирный крест.
Мы уже отчаливали, когда с берега раздался истошный крик:
— Стойте! Стойте!..
— И откуда его только черт принес? — сплюнул Лешка, глядя на приближающегося к нам отца убитой девушки. — Эдак он нам весь поселок перебудит своими воплями!
— Если вы на Тварь охотиться — то я с вами! — выпалил он, подбежав к нам. — Мне терять нечего, эта паскуда у меня самое дорогое отняла! Так что, берете?
— Залезай уж, — махнул рукой Лешка. Мужик тут же споро прыгнул в ветку к бойцам.
— Как ты нас нашел-то?
— Да я это, слежу за вами помаленьку, — смущенно, но не без гордости признался тот. — У меня бинокль есть, вот я и залезаю на крышу и смотрю через него на маяк. А сегодня меня ночью будто кольнуло что-то: вот как есть — сегодня за Тварью пойдете! Ну, только посветлело малость, я ходу на крышу. Смотрю, а вы уже грузитесь. Тут же к вам и бросился. Очень боялся, что не успею, без меня уйдете. Но повезло, да…
Лешка с непередаваемой гримасой сплюнул себе под ноги. Я прекрасно понимал его чувства. Ну да, если этот товарищ нас без особого труда вычислил, так что мешало сделать то же самое тем, кто выдает себя за Тварь?
— А в поселке еще у кого бинокли есть? — поинтересовался Лешка у нежданного помощника.
— Ну, парочка точно есть. Может, больше — не знаю. А что?
— Да так, ничего…
Мы отправились вверх по протоке, стараясь производить как можно меньше шума. Нам на руку играло и то, что над водой висел туман — довольно редкий и с каждой минутой таявший, но все-таки — туман.
Где-то через два с половиной километра мы причалили к берегу и подобрали отца Георгия и Анфисия.
Честно сказать, внешний вид батюшки нас потряс. Он явился в старом, застиранном добела и потертом камуфляже. Судя по пятнам краски, камуфляж за свою долгую жизнь использовался им еще и в качестве строительной робы. В ответ на наши недоуменные взгляды отец Георгий как ни в чем не бывало пояснил:
— Ну не в рясе же по камням прыгать!
— Логично, — признал Лешка и улыбнулся. Батюшка в долгу не остался и не без хулиганства подмигнул ему. Дьячок насупился, но сделал вид, что ничего не заметил.
Сверившись с самодельной картой, мы причалили у южной оконечности самого ближнего к поселку острова и принялись обшаривать его вдоль и поперек. Буквально через час мы обнаружили полуистлевшие человеческие останки. Определить причину смерти было затруднительно — местная живность изрядно обглодала бедолагу, да и лежал он здесь, судя по всему, давненько. Пустые глазницы черепа смотрели в небо, сквозь лохмотья, когда-то бывшие одеждой, просвечивали кости.
— Ну вот, кажется, один из пропавших без вести обнаружился, — заметил Величко.