Люцифер улыбался. Атеист не сводил с него глаз. Правый, нормальный, вбирал в себя фигуру на троне, взвешивал, судил ее. Левый искажал, пожирал, уничтожал. А с губ костлявым червем сползало:
– Бога нет. Когда-то он был, но теперь его нет. Когда-то этот сад назывался райским, и его охраняли херувимы. Но теперь их нет. Когда-то ад горел, сейчас он мерзнет. Когда-то ты страшился одного имени Иисуса. Теперь ни Сына, ни Отца нет.
Люцифер перестал улыбаться, но сделал Вельзевулу знак, когда тот хотел уже вмешаться. А безумный еретик продолжал:
– Когда-то ты грозил Эмпирею кулаком, теперь Эмпирея нет. Когда-то внизу клокотал Хаос, но теперь его нет. Когда-то ты знал, для чего существуешь, теперь нет. Когда-то ты боялся Его, теперь ты боишься Меня. Ты проиграл, у тебя не осталось ничего.
– Постой, – сказал Люцифер, словно выйдя из раздумья, – ты кое-чего не понимаешь. Вельзевул, стража, оставьте нас!
Инквизитор поколебался, но не рискнул ослушаться хозяйского приказа. Низко склонив голову, он прошествовал к выходу. Из-за колонн вышли стражники и последовали за ним. Вместе с ушедшими, казалось, исчез из залы и всякий звук.
Люцифер встал, раскинул руки и расправил крылья – мощные, великолепные. Осанка его была величава, он вздымался живой скалой.
– Неужели и сейчас назовешь ты меня бывшим владыкой ада, глупец?
Атеист не ответил. Люцифер приблизился к левому окну. Там он некоторое время всматривался во что-то, потом поманил мальчика пальцем. Тот встал рядом с Князем. Подбородок уродца едва не лежал на подоконнике, чело Люцифера едва не задевало верхней кромки окна.
За толстым стеклом мальчик увидел черное поле, испещренное каплями звезд. Ближе к центру, правее золотого сгустка пламени, голубел пестрый шар.
– Земля. Впрочем, ты и без меня это знаешь, маленький гений. Невдомек тебе одно: это и есть мои подлинные владения. Да, Бог ушел – потому что победа была за мной. Херувимы сгинули вместе с Ним, и мой дворец стоит в райском саду. А человечество стало моим всецело. Всмотрись! Найдешь ли ты хотя бы один поступок, что совершался бы ими не во имя меня? Гляди! Теперь и ненависть, и любовь равны. Все смешалось. Нет среди них ни единого, достойного даже мук чистилища. Они рождаются из грязи! Отчисти грязь – получишь ничто.
Атеист напрягся.
– О рае же говорить просто нелепо… И на что мне, скажи, пылающий, душный ад, если вся Земля пропитана грехом, как фитиль – маслом? Их церкви пустуют, как никогда прежде.
– Зачем же ты строишь церкви здесь? – спросил атеист.
Люцифер усмехнулся:
– Во благо моих подданных. Мне следовало бы покарать их, но слишком долго мы были вместе, и мне их жаль. Когда-то они последовали за мной и поплатились за это. Теперь, когда месть свершилась, они – все как один – поджали хвосты и вспомнили свои небесные корни. Пришлось дать им веру – человечеству она уже не надобна.
– А инквизиция?
– Их задумка. Я никого не понукал. Тысячелетиями они охотились за людскими душами. А нынче, вместо того чтобы пожинать плоды, как это делаю я, они хнычут. Наслаждение – наука не для них. Как дети, они копируют людские обычаи и предметы. И в самом деле – некогда не было в аду ни домов, ни церквей, ни автомобилей. Я забавляюсь, давая им эти игрушки. А такие, как ты, должны за это платить. Им надо на ком-то отыгрываться за свою слабость.
– Ты лжешь…
Люцифер метнул на атеиста быстрый взгляд:
– Ты так же слаб, как и они. Я знаю это. В твоих глазах тот же страх, что и у них.
Через несколько минут ты умрешь – сам знаешь, у меня достанет на это силы. Можешь говорить что тебе вздумается, – сказал Люцифер и отошел от окна.
– Ты тоскуешь по Нему.
Огромное тело резко, как ключ в замке, повернулось, нависло над еретиком.
– Ты боишься пустоты. Ты боишься Тьмы, ты ей не хозяин. И ты слаб, слаб. Твоя сила в людях, но и ей ты уже не хозяин. Ты раздал ее без остатка. Человечество – вот настоящий Сатана. Ты – тень. Теперь в тебе нет нужды. Но вот тебе кто-нибудь нужен. Нужен смысл. Нужна борьба. Тебе нужен Бог…
Одним страшным ударом Люцифер снес уродцу голову. Стало тихо.
Тяжело дыша, Князь вернулся на трон. Молчали угрюмые плиты, голубела за окнами грешная Земля.
Внезапно Люцифер вскочил и кинулся вправо. Там, за толстой колонной, скрывалась свинцовая дверь. Князь втиснулся в проем и очутился в комнате, где едва мог стоять сгорбившись. Он пал на колени перед стеной, на которой червонным золотом поблескивал большой крест.
– ОТЧЕ! НА ЧТО ТЫ МЕНЯ ОСТАВИЛ?..
Крик долго блуждал по каменным коридорам, пока за нечаянно распахнутым окном не встретил пустоту, – и оборвался.