- Хорошо, - Джимми сверкнул той кривой ухмылкой, которую Кайл так хорошо помнил. - Давай, начинай трепаться.
- Ну... помнишь, когда нам было десять? Ты украл пару старых журналов Penthouse из армейского ящика своего дяди? Мы провели бóльшую часть дня в клубе, построенном у Сидар-Крик, глядя на всех этих голых женщин... и поклялись, что никогда не будем иметь ничего общего с девушками, потому что без одежды они выглядят так отвратительно.
Уши Джимми покраснели, и он захихикал.
- Да... я помню.
- А в другой раз мы решили, что собираемся ограбить аптеку мистера Карвера? Мы стащили пару шоколадных батончиков с витрины прямо перед его кассой и сунули их в карманы, прежде чем он нас увидел. У меня был BabyRuth, а у тебя KitKat. Мы вышли из аптеки и добрались до дома, прежде чем почувствовали себя чертовски виноватыми и пошли обратно. Вернули эти батончики туда, где мы их и взяли. Спустя годы мистер Карвер сказал мне, что знал, что мы их взяли, но ничего не сказал. Он знал, что мы хорошие мальчики... что мы поступим правильно, если немного подумаем.
Джимми посмотрел на него и улыбнулся.
- Это действительно ты.
- Ага. Всё ещё глупый старина Кайл. Всё ещё твой лучший друг.
- Правда? - спросил мальчик с надеждой в глазах.
- Это никогда не менялось, Джимми... даже после того, как ты пропал. И никогда не изменится.
На веснушчатом лице мальчика появилось испуганное выражение.
- Кайл... что мне делать? Как я буду с этим справляться? Мама и папа... теперь они больше похожи на моих бабушку и дедушку. И мир... он такой другой. Посмотри на все фильмы из серии "Звёздных войн", которые они сняли с тех пор, как меня не было. А математика в школе... теперь она совсем дурацкая!
- Это будет странно, пытаться во всём разобраться, - объяснил Кайл. - Мне тоже нужно кое-что проработать... вещи, которые мне нужно принять... а также отпустить. Мы можем сделать это вместе, если хочешь. Я здесь ради тебя... если ты сделаешь то же самое для меня.
- Хорошо, мистер... эм-м-м, Кайл, - Джимми покраснел и усмехнулся. - Прости за это.
- Всё в порядке, - он посмотрел в сторону улицы.
Солнце садилось, и уже собирались любители угощений, чтобы совершить свои ночные обходы. Он подумал о Бекки, которая всё ещё была в больнице, но чувствовала себя намного лучше. Доктор Митчелл даже сказал, что она, вероятно, сможет вернуться домой через день или два.
- Моя дочь не сможет участвовать в Хэллоуине в этом году, поэтому я подумал, какого чёрта... может быть, я проведу его с другим действительно крутым ребёнком?
- Тогда давай поднимем наши задницы и пойдём за конфетами! - рассмеялся Джимми.
Он взял ведёрко-тыкву и сбежал по ступенькам на тротуар.
Кайл улыбнулся и не так быстро поднялся со своего места на ступеньках и присоединился к нему.
- Я принимаю твой вызов, приятель. Но помни, все BabyRuth мои.
Им бы хотелось сказать, что совсем ничего не изменилось... что всё снова как в старые добрые времена. Но ни один из них не осмелился высказать это чувство, возможно, опасаясь потерять то, что они разделили в ту ночь. Вскоре эти потерянные двадцать пять лет между ними растаяли и угасли, пока не осталось совсем ничего неловкого или необычного.
Вместе они направились в прохладную октябрьскую ночь, смеясь, резвясь и треплясь обо всём.
"КРОВАВЫЕ ЗАМШЕВЫЕ ТУФЛИ"
Руби Пакетт шла домой с большого хэллоуинского рок-н-ролльного концерта в Батон-Руж, когда безлунную ночь прорезали фары автомобиля. Они сверкали, как светящиеся глаза демонического кота, отбрасывая бледное сияние на двухполосное шоссе и болотистую чащу по обеим сторонам. Она повернулась и посмотрела на приближающуюся машину, щурясь от яркого света. Машина звучала как хищник. Её большой восьмицилиндровый двигатель, казалось, грохотал и ревел, жаждая чего-то бóльшего, чем масло и бензин.
Малиновый Cadillac пятьдесят восьмого года начал замедляться, когда фары высветили её невысокую коренастую фигуру, идущую по гравийной обочине.
Её тёмные волосы были собраны в хвост, одета она была в гольфы, белоснежную блузку с монограммой, длинную юбку-колокол и двухцветные туфли без каблуков... это был идеальный образ. Образ, к которому на самом деле она не имела никакого отношения.
Руби повернулась спиной к фарам и продолжила движение. Она смотрела прямо перед собой, следя за своей расширяющейся тенью и выбеленной границей вдоль шоссе. Когда автомобиль замедлил ход и приготовился ехать рядом с ней, Руби бросила быстрый взгляд через плечо. Иллюзию прожорливого кота усугубляла передняя решётка Caddy. Она искоса смотрела на неё с полным ртом полированных хромированных клыков.