К нам подходит, едва удостоив раскрытый ящик взгляда, капитан Бернадотте.
— Дело сделано, пора на выход.
Мы покидаем здание фабрики, ныряем в заблаговременно подогнанный фургон, водитель жмет на газ. Не сжигая шины, но и не медля особенно, наш не слишком сплоченный, но до ужаса эффективный коллектив покидает район. Пип жмет кнопку взрывателя, на секунду уши закладывает, когда несколько килограммов тротила спрессовывают и вытесняют воздух из ставшего разом тесного объема здания. Синее ночное небо за нами расцветает прекрасным огненным цветком. Задание выполнено, можно возвращаться.
А в голове пульсирует одна-единственная мысль:
Так вот кем стала моя подруга. Вот кем она стала.
***</p>
<p>
Глава 12. Ultima ratio</p>
<p>
Интегра хмура и немногословна. Под покрасневшими глазами черные круги, сами глаза выглядят мутными и рассредоточенными. Такое впечатление, что последние несколько дней она не спала, от слова совсем. Алукард рядом, напротив, подтянут и динамичен, и набрякшая кровью повязка через все лицо его ничуть не смущает.
— К сожалению, рангом наш пленный не вышел — всего-то лейтенант — поэтому данных из него удалось выжать относительно немного, — продолжает он доклад, нехорошо улыбаясь. Наверное, потому, что, применительно к ситуации, термин «выжать» имел в отношении пленника совсем не фигуральный смысл.
— «Миллениум» действительно продолжительное время базировался в Бразилии, а некоторые исследовательские группы и до сих пор находятся там. Руководство организации, однако, уже относительно давно перебралось в другое место. «За океан», как выразился пленный, что может означать, как США, так и Китай. Или даже Европу — сказать невозможно. Таким образом, по-настоящему существенных результатов наш вояж в Рио не принес, в плюс можно занести уничтожение действующей ячейки «Миллениума» и ее офицера — Тубалкаина Альгамбра — а также определение местонахождения нескольких исследовательских лабораторий. В минус — неудачу в получении критически важной информации относительно руководства организации, его дальнейших планов, а также потерю бойца, Артура Хокинга, на неопределенное пока время.
Интегра слушает его, вяло массируя виски и уставившись невидящим взглядом в отключенный экран на стене. Но ей-то что, для нее это рутина, наверное. «Отряд не заметил потери бойца…» А мне вот хочется орать, бить кулаками в стены, разбрасывать со стола бумаги и телефоны. Или расплакаться. Тоже выход, не хуже любого другого.
Как же так вышло, что аниме и здешняя реальность снова сплелись в неразрывный клубок, из которого опять капает кровь и свисает что-то совсем уже неаппетитное? Я же помнила, что этот самый Альгамбра должен был разбрасываться какими-то специальными картами, которые в лапшу резали все вокруг, плюс от них никак не останавливалось кровотечение. Помнила, но даже не подумала предупредить… Какого черта… Наверное, по обычной своей самонадеянности — «да ну, не бывает такого, что еще за карты волшебные?»
А карты, как выяснилось были самые настоящие. Только титановые. И вдобавок покрытые какой-то дрянью, препятствующей сворачиваемости крови. Алукарду досталось сравнительно немного, хотя и по самому дорогому — лицу, так что он теперь слегка напоминал персонажа фильма «Мумия». Или даже самого Фантомаса. А вот Артура посекло куда сильнее, и лечение пока что зашло в тупик — спасали только массовые переливания.
Получалось, от спецотряда «Невинные» теперь осталась ровно половина. Я и Влада. И это не радовало.
«Виктория?»
Я прихожу в себя и понимаю, что все еще присутствую на совещании в штабе. А присутствую, кстати, именно по указанной причине — кроме меня, от отряда выступать оказалось некому, Влада притворилась больной и выходить из своей комнатушки не стала. А нужно же еще доложить об том, что мы нашли в Гонконге.
— Виктория! — Алукард выглядит заинтересованным, и даже Интегра смотрит на меня с любопытством.
— Да? Я… должно быть, задумалась.
— Я как раз говорил, что отсутствие четкой информации по «Миллениуму» в Бразилии в значительной степени компенсируется вашей с… рядовой Андреевой находкой на гонконгской фабрике. Капитан Бернадотте представил рапорт об операции, присовокупив к нему твое особое мнение. Изложи его, добавив те детали, личные впечатления и все прочее, что не вошли в рапорт.