Я обхожусь.
Снизу из динамиков жизнерадостно рубит Джон Мелленкамп — R.O.C.K. In The U.S.A. Очень подходящая песенка для танцев, или, скажем, беззаботного пикника где-нибудь на природе. Ну, и для быстрой прицельной стрельбы она тоже подходит.
— Хорошо работаешь, куколка, — одобрительно вклинивается по радио Пип. — Мы контролируем, на всякий случай, но ты пока отлично справляешься.
Про Владу ни слова, а она, между прочим, тоже без дела не сидит — к башне уже со всех сторон подтягиваются все новые и новые упыри, и их на глаз уже, кстати, как минимум за сотню. Руди, подлец, то ли соврал насчет трехсот, то ли ошибся, то ли легкомысленно посчитал только первоначально зараженных с помощью чипов, без учета неизбежно инфицированных в процессе обращения. И это ведь только начало.
Музыка стихает, уступая место пятиминутке новостей. Хорошо поставленный голос ведущего сообщает последние известия. Аятолла Хомейни заявил в очередной фетве, что Россия — хуже Англии и Америки, вместе взятых. Цены на дома в Британии упали впервые за последние девять месяцев. В ближайшие дни следует ожидать незначительного снижения температуры, кратковременных дождей и снегопадов, но уже со следующей недели синоптики обещают солнечную, теплую погоду.
Ни единого слова о чрезвычайной ситуации. Ни намека об ультиматуме, выдвинутом британским властям. Как будто все это происходит не здесь, а в другой, спокойной и беззаботной реальности. Понятия не имею, чего стоит Андерсону и прочим удерживать репортеров и блогеров в узде. В любом случае, долго это продолжаться не может. Либо наше руководство быстро найдет способ разобраться с «Миллениумом», пока мы тут затыкаем дыры в авральном режиме, либо уже в ближайшее время страна погрузится в панику и хаос.
Мы это понимаем. Интегра с Алукардом это понимают.
Правда, и Руди это тоже понимает очень хорошо.
В наступившей на короткие секунды тишине продолжает надрываться голос с дирижабля: «Мы инфицируем тысячи британцев — остановите бойню…»
Забавные требования, если подумать.
— Я его могу снять, — неожиданно говорит Влада. — Хочешь?
Вот казалось бы, причем тут вообще я? Какая связь между тем, чего я хочу, и падением вражьего аэростата? Для Влады, по-видимому, прямая.
Может быть, это можно использовать.
— Давай лучше не отвлекаться, — так мягко, как только могу, предлагаю я. — Я бы все-таки хотела сосредоточиться на задании. Чем быстрее закончим, тем меньше людей в городе пострадает.
— Поняла-приняла, — легко соглашается Влада. И даже кивает, послушно глядя на меня своими прозрачными, голубыми, как два кусочка льда, глазами. — Люблю, когда все ясно и понятно, и не остается никаких недосказанностей.
Растягиваю губы в легкой улыбке. Уже почти естественно стало получаться. Непрерывная практика — залог совершенства.
Радио-марафон продолжается. Играет R.Е.М. — Itʼs the End of the World, очень в тему, надо сказать. Стрельба не стихает, пол на небольшой смотровой площадке колокольной башни уже полностью покрыт остывающими гильзами, но упырей на улицах все больше. Несколько раз уже из неприметного фургончика с веселой желтой эмблемой выскальзывали темные фигуры с короткими трубами гранатометов на плечах, и помогали нам, добавляя разрушения.
Атак вампиров так и не происходит. Надо думать, девственников среди инфицированных не оказалось. А может, и какая-то другая причина этому есть.
Приближается вечер, Эрик Клэптон сменяется Гэри Муром, а тот, в свою очередь, уступает место Игги Попу и еще каким-то вовсе уж древним динозаврам. Где-то на юге, со стороны Влады, но сильно вдалеке, разгорается пожар, но быстро тухнет. Фергюсон, все такой же лысый и спокойный, передает нам снизу очередной боекомплект.
Постепенно в голову закрадывается беспокойство. Пассивная оборона — это не стратегия. Победа всегда достается наступающим.
— Слишком медленно, — неожиданно говорит Влада. Я непонимающе гляжу на нее.
— Что?
— Я сказала, что это слишком медленно, — повторяет она с отсутствующим видом. — Ты вот знаешь, сколько людей в этом районе проживает, хоть примерно?