Хемингуэй стал пятым американцем, получившим Нобелевскую (после Синклера Льюиса, Юджина О’Нила, Перл Бак и Фолкнера). Формулировка была такая: «за повествовательное мастерство, в очередной раз продемонстрированное в „Старике и море“, а также за влияние на современную прозу». Хемингуэю она не нравилась. Он тогда болел и не ездил за премией, а только написал речь: «Всякий писатель, знающий, какие великие писатели в прошлом этой премии не получили, принимает ее с чувством смирения. Перечислять этих великих нет нужды — каждый из присутствующих здесь может составить собственный список, сообразуясь со своими знаниями и своей совестью. <…> Для настоящего писателя каждая книга должна быть началом, новой попыткой достигнуть чего-то недостижимого. Он должен всегда стремиться к тому, чего еще никто не совершил или что другие до него стремились совершить, но не сумели. Тогда, если очень повезет, он может добиться успеха.
Как просто было бы создавать литературу, если бы для этого требовалось всего лишь писать по-новому о том, о чем уже писали, и писали хорошо! Именно потому, что в прошлом у нас были такие великие писатели, современный писатель вынужден уходить столь далеко, за пределы доступного ему, туда, где никто не может ему помочь».
Глава двадцать вторая ОСНОВНОЙ ИНСТИНКТ
В начале 1953 года ни о каких премиях Хемингуэй еще не знал. Было грустно: умер муж Санни, единственной сестры, с которой еще поддерживались отношения, Мэри болела, Джанфранко Иванчич уехал в Европу. Кота Вилли сбила машина, хозяин застрелил его и плакал. Настроение улучшилось весной, когда Лиланд Хейуорд сообщил, что «Уорнер бразерс» запускает в производство «Старика и море». Экранизаций было уже много: 1932 — «Прощай, оружие!», 1943 — «Колокол», 1944 — «Иметь и не иметь» (сценарий писал Фолкнер), 1946 — «Убийцы», 1947 — «Недолгое счастье Фрэнсиса Макомбера», 1950 — «Мой старик» (фильм назывался Under My Skin) и снова «Иметь и не иметь» (название фильма — The Breaking Point), 1952 — «Снега Килиманджаро» и телевизионная постановка «Пятьдесят тысяч». Но автору они приносили разочарование, особенно «Колокол» и «Килиманджаро», к которому был приделан happy end (Хемингуэй сказал Аве Гарднер, игравшей Марго, что в фильме ему понравились два актера: она и гиена); исключение составляли «Убийцы» с Бертом Ланкастером и той же Гарднер. По словам Мэри, муж говорил ей, цитируя журналиста Сирилла Коноли: «Если писатель начинает разбрасываться на журналистику, радиопропаганду и киносценарии, то какими бы грандиозными ни казались ему вначале эти проекты, в будущем его ожидает только разочарование».
Однако Хемингуэй хорошо относился к Хейуорду, одобрил выбор режиссеров, Генри Кинга и Фреда Циннемана, писать сценарий поручил приятелю Питеру Виртелу, сам был назначен консультантом — все это должно было уберечь фильм от искажений. Хейуорд прибыл в Гавану, привез актера Спенсера Трейси — Сантьяго; приехал Виртел, Хемингуэй всех возил в поселок Кохимар, знакомил с рыбаками, был в отличном расположении духа, галантно флиртовал с «дочками» — женой Виртела и подругой Хейуорда. В апреле приезжал Джон с женой и трехлетней дочкой Джоан — первая внучка, дед был с ней ласков, хотя и не до такой степени, какой можно ожидать от человека, всю жизнь мечтавшего иметь дочь. 4 мая получил Пулитцеровскую премию, к присуждению отнесся равнодушно, а деньги отдал сыну — для внучки.
Съемки пришлось отложить на год: Трейси был занят, а Хемингуэй собрался ехать в Африку. Стоило ли совершать такое путешествие при его состоянии здоровья? Конечно нет, но так хотелось! «У каждого есть свои таинственные страны, которые мы придумываем себе в детстве. Порой во сне мы вспоминаем о них или даже отправляемся туда в путешествие. Ночью страны эти почти столь же прекрасны, как в детстве…» Мэриненавистники полагают, что поездка была инициирована женой, которая скучала, когда муж работал, и жаждала развлечений, а также хотела затмить славой Полину, бывавшую в Африке. Свою лепту внесла и пресса: публике скучно, когда знаменитость сидит и работает, лучше б она поехала в какое-нибудь экзотическое место, кого-нибудь застрелила, с кем-нибудь подралась и дала повод ее сфотографировать в эффектной позе. Журнал «Лук» предложил 15 тысяч долларов за то, что герой возьмет с собой фотографа Эрла Тейсена, и еще 10 тысяч за подписи к фотографиям.