— Уповая на сострадание вашей милости, я вынуждена признаться, что в первый раз спала, как сурок, но внезапно подверглась его невозмутимым, неуместным и желчным домогательствам, после чего закричала - впрочем, не «караул», ведь, как ни храни целомудрие, а палки бояться меньше не станешь, - уж вашей ли милости этого не знать! Что же касается остальных разов, я больше ничего не помню, ведь когда столько всяких дел...
Несмотря на сбивчивость показаний, Прекрасная Сполетина была самой опасной свидетельницей, и дон Франческо почувствовал, что ему конец. В тот же день он направил Клименту VIII[35] прошение, смиреннейше умоляя распорядиться о его освобождении, дабы он мог наконец «позаботиться о финансовых договоренностях, условия коих пусть любезно соблаговолит установить Ваше святейшество...»
Папа держал двумя пальцами письмо, которое хотел прочитать сам - по своей привычке все тщательно разбирать, проверять и контролировать. Добившиеся его избрания испанские кардиналы полагали, что держат папу в кулаке, тогда как в действительности это он влиял на иберийскую политику через коннетабля Испании Асканио Колонну. Папа не позволял собой командовать и нередко впадал в страшный гнев, ураганом подталкивавший его к поступкам и речам, недостойным верховного понтифика. Тогда он забывал даже о собственной хитрости, о желании объединить власть и деньги в своих руках, за которыми, по словам венецианского посла, необходимо следить пристальнее, нежели за взглядом. Климент VIII был высоким и плотным, с вытянутым, толстым, мертвенно-бледным лицом, неухоженной бородой, грустными глазами, суровыми и нередко полными слез, ибо он то и дело плакал, когда служил мессу, наблюдал за религиозными процессиями либо взбирался на коленях по Скала-Санта. «Как поживает святой отец? - иронично спрашивал Генрих IV[36] папского нунция. - По-прежнему хнычет?» Эта беспредельная грусть прекрасно сочеталась с финансистскими талантами святого отца и семейственностью, поднявшей до невиданных высот практику непотизма. Доходы счетной палаты за последние годы значительно приумножились, но долги соответственно увеличились, и после своего восшествия на папский престол Ипполито Альдобрандини обнаружил пустые сундуки и дефицит в двенадцать миллионов скудо. Тогда он поскреб по Сусекам, извлек прибыль из процентов, размер которых сам же и установил, подсчитал, вложил, потерял, заработал, вновь потерял - теперь уже более трех миллионов, озолотил племянников, сколотил новый капитал и постоянно играл, играл, играл на бирже...
Климент VIII положил письмо, вытер кружевным платком слезы и устало сказал молодому доминиканцу, который, спрятав руки в рукава, молча ждал распоряжений его святейшества:
— Увы, это составит сто тысяч скудо... Меньшей суммы мы просто не можем себе позволить. Плюс, конечно же, судебные издержки. Запрещение покидать палаццо Ченчи и выезжать из Рима вплоть до нового распоряжения, за нарушение - штраф в размере... Дайте подумать... Ну, скажем, сто пятьдесят тысяч скудо... Ничего не поделаешь...
Доминиканец поклонился. Подняв голову и встретившись взглядом с Чинцио Альдобрандини, которого дядя недавно назначил статс-секретарем, он заметил в них искру ликования. Новая кумовская аристократия ненавидела старинную средневековую знать.
Счет был явно завышен, но Франческо все же избежал костра. Отныне он мог рассчитывать на алчность нового папы, как ранее полагался на корыстолюбие его предшественников. Он снова вышел на свободу, но в застенках Кампидольо успел подхватить в придачу к своей оспе еще и чесотку, покрылся рубцами с коричневатыми струпьями, лишился зубов, а по всему его телу расцвели омерзительные шанкры и гуммы. К козлиному смраду теперь примешивался запах кожи и кнута. После возвращения мужа донна Лукреция провыла и прорыдала всю ночь. А наутро вышла истерзанная, согнувшись вдвое.
35
Климент VIII (в миру Ипполито Альдобрандини, 1536 - 1605) - папа римский в 1592 -1605 гг.
36
Генрих IV Бурбон (Генрих Наваррский, 1553 - 1610) - лидер гугенотов в конце Религиозных войн во Франции, король Наварры с 1572 г. (как Генрих III), король Франции с 1589 г. (фактически с 1594 г.), основатель французской королевской династии Бурбонов. Убит католическим фанатиком Франсуа Равальяком.