Случайная слеза вытекает и скатывается по ее щеке. Я протягиваю руку и стираю ее большим пальцем.
— Если это хорошо, то почему ты плачешь?
Она поворачивается ко мне с душераздирающим выражением на лице, которое угрожает разорвать меня на миллион кусочков. — Мой отец не хотел меня.
Моя нижняя губа начинает дрожать, но я сдерживаюсь. — Почему ты так думаешь?
— Потому что, если бы он хотел меня, я бы знала, кто он. Он приходил бы на мои вечеринки по случаю дня рождения и видел бы меня на Рождество. Он пел бы мне колыбельные и укладывал меня спать. Но я никогда с ним не встречалась.
Я не знаю, что сказать. Все, что сейчас сорвется с моих губ, только выдаст тот факт, что я ее отец. Поэтому вместо этого я притягиваю ее ближе и целую в макушку.
— Я уверен, что у него есть действительно веская причина, Би, — шепчу я. — Любой был бы сумасшедшим, если бы не хотел тебя.
В ту ночь я укладываю ее в постель и пою «Мерцай, мерцай, маленькая звездочка», пока она крепко не уснет.
***
Я как раз заканчиваю резать вафли Бренны, когда раздается звонок в дверь. Я ставлю тарелку перед Би и иду открывать дверь. Как только я открываю ее, я хмурюсь. Сейдж выглядит совершенно измученной. На ее лице нет макияжа, который она носила прошлой ночью, но волосы собраны в небрежный пучок, и она выглядит так, словно почти не сомкнула глаз. И каким-то образом она все еще выглядит красивой.
— Хорошо провела ночь? — спрашиваю я.
Она кивает. — Как Бренна?
Я открываю дверь шире, чтобы она вошла. — Приходи и посмотри сама.
Мы оба заходим на кухню и видим, как наша дочь радостно уплетает свою тарелку с вафлями. Сейдж подходит и целует ее в щеки, прежде чем откусить кусочек. Закончив, она поворачивается ко мне.
— Шоколадные вафли и взбитые сливки?
Моя ухмылка становится шире, а на щеках появляются ямочки для дополнительного эффекта. — Ей трудно сказать «нет».
Сейдж смеется и закатывает глаза. — Такой слабак.
Сегодня такое спокойное утро, что я ненавижу это делать, но после прошлой ночи это должно быть сделано.
— Мы можем поговорить минутку? — Спрашиваю я, кивая в сторону улицы.
— Да, конечно. — Она взъерошивает волосы Бренны. — Мы скоро вернемся. Доедай свои вафли, потому что нам скоро нужно уходить.
Мы выходим на улицу и достаточно далеко от двери, чтобы я знал, что Би не подслушает. У меня вспотели ладони, и мои нервы вышли из-под контроля, но часть родительской обязанности - пытаться делать то, что лучше для них. И это именно то, что я делаю.
— Что случилось? — Спрашивает Сейдж, чувствуя, как я волнуюсь.
Я делаю глубокий вдох. — Нам нужно рассказать Бренне правду о том, что я ее отец.
— Прошу прощения?
— Прошлой ночью она плакала и сказала мне, что ее отец не хотел ее, — утверждаю я. — Она думает, что с ней что-то не так и что я не хочу ее. Она должна знать.
Она усмехается и скрещивает руки на груди. — Вау. Ты провел всего около пяти минут в ее жизни—
— Да? И кто в этом виноват? — огрызаюсь я в ответ. — Она заслуживает знать правду!
Глаза Сейдж горят яростью. — Итак, ты остаешься с ней наедине на одну ночь и внезапно становишься гребаным экспертом в том, что для нее лучше? — Она качает головой. — Пошел ты, Колби.
Когда она поворачивается, я уже могу сказать, что она собирается вылететь отсюда, и кто знает, когда я снова увижу Бренну.
— Сейдж, остановись.
Она не слушает меня, когда открывает заднюю дверь и хватает сумку Бренны с дивана. — Заканчивай, Брен. Мы уходим.
Бренна надувает губы. — Но я еще не доела свои вафли.
— Я приготовлю тебе еще дома. Пошли.
Очевидно, что она не хочет уходить, но она хороший ребенок и слушается свою маму. Но прежде чем они могут уйти, я подхожу и беру Би на руки. Мы крепко обнимаем друг друга, и я пытаюсь запечатлеть это чувство в памяти. Если мне придется, я подам на Сейдж в суд и добьюсь, чтобы она разрешила мне видеться с дочерью, но это может занять некоторое время.
— Будь умницей, малышка Би.
Она отпускает меня и отступает назад, когда я опускаю ее на землю. — Пока, Колби.
Я смотрю, как они выходят, и Сейдж сажает Бренну в машину. Прежде чем сесть самой, она бросает на меня непристойный взгляд, который молча говорит мне пойти нахуй.
Да, я получил послание.
9
СЕЙДЖ
Как могло все превратиться из такого идеального в такое дерьмовое шоу всего за пять минут? Отношения с Колби и Бренной были великолепны. Их отношения были на правильном пути, и с ним не было невозможно находиться быть рядом. И все же, когда я забрала ее вчера утром, он пошел и все испортил.