Его рот складывается в дьявольскую ухмылку. — Да? Раньше ты, казалось, отлично справлялся с ролью ее отца, не так ли? Это было действительно мило.
Мое тело напрягается. Все во мне хочет бить его по лицу, пока его кровь не пропитает пол, но наверху есть маленькая девочка, которая нуждается во мне. Моя маленькая девочка. Сухой смешок срывается с моих губ, когда я качаю головой.
— Ты даже, блядь, того не стоишь.
Вместо того, чтобы потакать им дальше, я оставляю их обоих внизу и поднимаюсь в спальню Бренны. Я слышу, как она шмыгает носом из коридора, и легонько стучу в дверь.
— Уходи! — рыдает она.
— Би, это я, — тихо говорю я ей. — Ты можешь открыть?
Это занимает минуту, но замок на двери щелкает, и я могу ее открыть. Не желая, чтобы Сейдж заходила, я снова запираю ее, как только захожу внутрь. В ту минуту, когда я вижу, в каком состоянии Бренна, мое сердце разбивается. Очевидно, что она плакала, и поскольку рука, которую она сломала, является ее доминирующей, ей трудно вытирать слезы.
— Э-это правда? — хнычет она. — Ты мой папа?
Я опускаюсь перед ней, так что мы смотрим друг другу в глаза. То, как она смотрит на меня, как будто она умоляет кого-то, наконец, быть честным с ней. Осознать, что она личность. Может, она и маленькая, но все же человек с чувствами, которые имеют значение.
— Да, — выдыхаю я, позволяя реальности этого действительно установиться как для нее, так и для меня. — Я твой папа.
Очередной всхлип вырывается у нее, и когда я собираюсь заключить ее в объятия, она отступает назад. — Где ты был? Сейчас мне пять. Где ты был до этого?
Моя грудь сжимается, думая о том, как много из ее жизни я пропустил. Этапы, которые я никогда не смогу увидеть лично. Годы, проведенные вместе, мы никогда не сможем вернуть. И все же я не хочу подставлять Сейджа под автобус, поэтому я пытаюсь придумать ответ, который не выставит ни одного из нас злодеем.
— Я не знал о тебе, Би, я клянусь. Если бы я знал, я бы был там.
— Мама тебе не сказала?
Я качаю головой. — Она не смогла связаться со мной. Я уехал до того, как узнал, что она беременна тобой, и у нее не было возможности связаться со мной.
Она скрещивает руки на груди. — Ну, я все еще злюсь на нее.
— Почему?
— Потому что, — говорит она, как будто это самая очевидная вещь в мире. — Она солгала мне. Она должна была сказать мне, кто ты, в тот первый день в парке.
Вздыхая, я сажусь на пол и сажаю ее к себе на колени, благодарный, когда она идет добровольно. — Иногда взрослые совершают поступки, пытаясь защитить людей, о которых они заботятся. Твоя мама просто пыталась защитить тебя.
Слова, слетающие с моих губ, звучат по-иностранному, поскольку я не уверен, что верю им. Часть меня задается вопросом, не скрывала ли Сейдж это от Бренны, чтобы просто быть эгоистичной. Когда я заговорил об идее рассказать ей, она огрызнулась и не захотела ничего слышать на эту тему. И затем, в довершение всего, она заставила меня четыре дня не видеться с ней.
Я крепко прижимаю Бренну к себе. — Почему бы тебе не переночевать у меня дома? — Тебе от этого стало бы лучше?
Она кивает, и я помогаю ей подняться со своих колен.
— Можешь собрать сумку, пока я пойду скажу твоей маме?
Потирая нос тыльной стороной ладони, она смотрит на меня, когда я встаю. — Могу я взять друга на Лужицы?
Я не могу удержаться от улыбки. — Конечно, Би.
Как только я спускаюсь вниз, Сейдж бросается ко мне. — Она говорила с тобой? С ней все в порядке?
Я пожимаю плечами, не испытывая к ней сочувствия. — Она ранена. Она чувствует, что ты солгала ей.
В ее глазах появляется новая порция слез. — Это не то, что я пыталась сделать.
— Ну, она собирается переночевать у меня сегодня вечером, — говорю я ей. — Я верну ее завтра.
— Черт возьми, это так, — гремит голос Тофера. — Ты никуда не заберешь этого ребенка.
Я действительно не в настроении слушать его дерьмо. — И кто собирается меня остановить? Ты?
Он подходит ко мне вплотную, и мне требуется вся моя сила воли, чтобы не врезать ему в челюсть. Сейдж протискивается между нами и сосредотачивает все свое внимание на Тофере. Она кладет руки ему на грудь и заставляет его сделать шаг назад.
— Тофер, остановись, — умоляет она. — Просто позволь ему забрать ее. Она хочет уйти.
Усмехаясь, он закатывает глаза. — Отлично. Это просто здорово, Сейдж, — рычит он. — Отпусти ее обратно к парню, который позволил ей пострадать на его дежурстве. Мать гребаного года.