— Я тоже люблю тебя, Би, всегда.
17
СЕЙДЖ
Я открываю карту школы на своем компьютере, пытаясь показать Колби, куда идти, но он почти не обращает на это внимания. Сегодня его задача - забрать Бренну, и из всех вещей, которые нам велели сделать, эта заставляет меня нервничать больше всего. Ни для кого не секрет, что люди, как правило, немного сходят с ума, когда он рядом, и мысль о том, что ему нужно связаться с Бренной через это, вызывает у меня изжогу.
— Колби, сосредоточься, — говорю я ему. — Ты должен припарковаться здесь, если другая парковка заполнена, но Бренна выйдет из этой двери, вон там.
Он усмехается. — Мне нужно забрать пятилетнего ребенка из школы, Сейдж. Я думаю, что справлюсь.
Запуская пальцы в волосы, я вздыхаю и качаю головой. — Что, если я просто пойду с тобой? Я должна пойти с тобой.
Колби тихо стонет и поворачивает меня, положив руки мне на плечи. — Ты знаешь, что не можешь. Цель этого - чтобы люди увидели, что я также ответственный взрослый человек, участвующий в ее жизни. Но я обещаю тебе, я не позволю, чтобы с Бренной что-нибудь случилось.
Он открывает свой телефон и переходит к текстовому разговору с Мишелем, телохранителем, которого он нанимал в прошлом. Читая сообщения, я понимаю, что все это время у него все было под контролем.
— Мишель будет в машине передо мной, а Гаррет - в машине позади меня. Поверь мне, когда я говорю, что безопасность Бренны - это то, с чем я никогда не стал бы играться.
В глубине души я это знаю, но все равно нервничаю. Эта маленькая девочка - вся моя жизнь. Если с ней что-нибудь случится, я бы этого не пережила. И почти последние шесть лет я отвечаю за все, что связано с ней. Отказаться от части этого контроля было нелегко.
— Спасибо тебе, — выдыхаю я.
Он улыбается и берет свои ключи со стойки. — Мы вернемся целыми и невредимыми, прежде чем ты успеешь оглянуться.
***
Целый час, который уходит у него на то, чтобы забрать ее и привезти домой, я даже не могу усидеть на месте. Я расхаживаю взад-вперед по дому. Даже Мэдди сказала мне, что мне нужно расслабиться после того, как я в пятый раз спросила ее, где они и слышала ли она что-нибудь о толпе в начальной школе.
Голос Бренны достигает моих ушей, когда открывается входная дверь, и я вздыхаю с облегчением. Она прыгает в мои объятия, как только я сворачиваю за угол. Колби бросает на меня один взгляд и усмехается.
— Ты все время, пока меня не было, сходила с ума, не так ли?
— Нет, — лгу я, только чтобы получить понимающий взгляд в ответ. — Ладно, может быть, немного.
Он качает головой. — Ты такая помешанная на контроле.
— Да ладно тебе, — возражаю я. — Можешь ли ты винить меня? Эти мамы могут быть безжалостными.
— Я думаю, они были приятными.
Бренна хихикает. — Это не то, что ты сказал в машине.
Он морщится. — Бренна!
Она поворачивается ко мне и улыбается. — Это было так забавно, мам. Они все окружили папу и продолжали просить фотографии и трогать его за руку. Он сказал дяде Ашеру, что они кучка шл—
— Ладно, Би, — перебивает он ее. — Мы говорили о том, чтобы не повторять это, не так ли?
Она показывает Колби язык, я опускаю ее на землю, и она убегает. Тем временем мои брови приподнимаются, и одна рука опускается на бедро.
— Приятные, да?
Он игриво закатывает глаза. — О, неважно. Нет ничего такого, к чему бы я уже не привык.
Да, я знаю, и это часть проблемы. Видеть Колби в окружении сотен женщин, которые убили бы за шанс быть с ним, никогда не было легко, но, по крайней мере, раньше я могла не обращать на это внимания. Притворялась, что этого там не было. Избегала признавать его существование. Но теперь это прямо здесь. Постоянно у меня перед носом и заставляет меня смотреть.
— Опять хвастаешься? — поддразниваю я, когда захожу на кухню, но серьезность в моем тоне показывает чуть больше, чем я намеревалась.
Я беру бутылку воды из холодильника, и когда я оборачиваюсь, Колби стоит там – очень близко и лично.
— Ревнуешь? — Его слова звучат обвиняюще, но улыбка на его лице с ямочками на щеках говорит об обратном.
Я делаю шаг назад, но не могу сдержать смех. — Держи эти вещи подальше от меня. Если бы у тебя не было ямочек на щеках, ты бы совершенно не выделялся. У тебя нулевая игра.
— Это неправда, — возражает он. — Эти плохие парни не выходят до конца игры.
Посмеиваясь, я собираюсь пройти мимо него, но он останавливает меня и загоняет в клетку, прижимая спиной к стойке. Он так близко, его пьянящий одеколон затуманивает мой разум и мешает вспомнить, как дышать.