Управляющий продолжал мысленно костерить себя всеми словами, но поделать ничего не мог. В последнее время в империи Гордаза творилось слишком много всего, и Моргебиус просто не знал отдыха. Буквально пару дней назад взбунтовались пленные эльфы на одном из рудников. Восстание показалось очень серьезным, поэтому на его подавление управляющий забрал с собой всех свободных демонов, вампиров и личей. С такой мощью он быстро расправился с бунтовщиками, но, едва только вернулся с отчётом о проделанной работе, как столкнулся с новой проблемой в лице бешеной феи. После битвы с эльфами у Моргебиуса почти не осталось магических сил, что автоматически переводило его в стан наблюдателей.
Тем временем фея разогнала практически всех храбрецов, осмелившихся оказывать сопротивление, и опустилась до уровня башен. То и дело в её сторону пускали стрелы, но цель была слишком верткой, и достать её не получалось. Зато, слетев пониже, она сразу заметила управляющего и обрушила на него потоки молний.
Моргебиус бросился бежать, благо первая молния разнесла несколько мешков с мукой, создав, таким образом, некое подобие завесы. Пока фея высматривала в искусственном тумане бегущего мага, тот успел добежать до входа в башню и рванул наверх. Сейчас только один человек мог остановить столь сильного врага. И хотя самому владыке подобное может не понравиться, иного выбора не оставалось.
Преодолевая бесчисленное множество ступеней, Моргебиус с грустью представлял, что услышит от Гордаза в свой адрес. Тем более, как оказалось, владыка — мастер и по части ругательств, три дня назад он долго высказывался насчёт Мантузора в очень жёстких и витиеватых выражениях. Управляющий в тот день даже испугался, когда ему доложили, что над цитаделью кружит гигантская стрекоза с огромным коконом в лапах. Впрочем, маг напряг память и сумел распознать одно устаревшее почтовое заклинание, использовавшееся в незапамятные времена.
Приманив стрекозу и разорвав кокон посылки, управляющий струсил во второй раз. Внутри находилась бесчувственная крылатая девушка. Распознав в ней обитательницу высшего мира, Моргебиус почувствовал пробежавший по спине холодок. Гордаз уже вдоволь навоевался с «инферно», и конфликт еще и с «лучезарным» — это перебор даже для владыки. Впрочем, темный маг такому подарку сначала обрадовался и первые минут пять не выходил из состояния эйфории. Однако, обнаружив, что именно Мантузор и компания сотворили с новой рабыней, Гордаз моментально сменил милость на гнев, и управляющий струхнул в третий раз.
— Они её сломали! — ревел как раненый дракон темный владыка. — Это уже не разумное существо, а бесчувственная кукла, которая сделает все, что ей прикажут! Если Мантузор провалит свою миссию, обратно может не возвращаться, а то я его в ледышку превращу и с его же стрекозой отправлю обратно в «инферно»! — а чуть позже, немного остыв, он добавил. — У любой жестокости должны быть свои пределы. Нельзя причинять боль, если твоей целью является лишь желание потешить собственное достоинство.
С этими словами Гордаз обрушил плеть на спину и задницу своей предыдущей добычи. Девушка, закованная в цепи, визжала и стонала, но владыка не думал останавливаться.
— Мне придется поместить серафиму в свой гарем и медленно восстанавливать ей разум, — решил он, в конце концов, судьбу девушки.
Плохое настроение владыки как раз и явилось причиной, почему Моргебиус поспешил покинуть цитадель с целью подавления восстания. И вот не успел он вернуться, как возникли новые трудности. Последние ступени управляющий пробежал, готовясь принять саму страшную кару.
Внутри покоев господина его ждала очень веселая картина. На огромной кровати лицом вниз лежала скованная дочка лорда из Кутании, которая в последнее время была любимой жертвой владыки. Но вместо самого господина сейчас рядом с ней стояла феечка. Личная рабыня Гордаза, по-прежнему обнажённая, выглядела довольной и размахивала хозяйской плетью, опуская её на ягодицы своей партнерши. Била она не очень сильно, орки бы назвали это поглаживанием, однако её жертва кричала и стонала, извиваясь в путах и моля о пощаде.
Моргебиуса больше напрягло отсутствие оков на феечке. На господина время от времени находили подобные мягкость и милосердие, когда рабыня якобы начинала к нему привязываться. Всё это продолжалось до тех пор, пока девушка ни пыталась его прикончить, после чего в ход снова шли цепи и порабощающие заклятия.
К радости управляющего владыка находился здесь же, развалившись в кресле возле окна и с интересом изучая творящиеся внизу безобразия. Судя по бочонку пива и полной кружке, Гордаз пребывал в благостном состоянии духа и явно не собирался учинять немедленную расправу.