В холле меня поприветствовал дворецкий.
— Добрый вечер, — спросила: — Джон еще не вернулся?
— Нет, мэм. Будут распоряжения?
— Сегодняшнюю прессу и кофе. Будьте добры, в гостиную.
— Подать через четверть часа, мэм?
— Да.
Я поднялась в спальню. Сбросила с себя одежду и встала под прохладный душ.
Я думала, душ мне поможет немного расслабиться, но, как-то не получилось. Я продолжала размышлять…
Думала о Шелби и о тех, кто за ним стоял. Думала о Алане Лонгере, и о том, что они с ним сделали…
Я с ними или против них? Мне нужно было принять решение.
А с этим, в общем-то, проблем не было. На предложение Шелби я не соглашусь не столько из соображений осторожности — а эти люди опасны, несомненно! — сколько из понимания: место Алана Лонгера мне в принципе неинтересно.
Я противилась связывать свое дело и жизнь с политикой. Хотя, во многих смыслах это было бы очень удобно и полезно. Но там совсем другие правила игры и люди другого толка. Чтобы успешно вести дела в мире большой власти нужно быть кем-то вроде Алана Лонгера. Хитрым и проворным…
Впрочем, даже ему не хватило хитрости и проворности.
Куда уж мне тягаться?
Я провела в душе дольше, чем планировала. Выключила воду. Намотала на тело полотенце и вернулась в комнату. Заслышав двигатель въехавшей во двор машины, посмотрела в окно: к парадным дверям подъехал темный «Прайд» Джона, остановился и выключил фары.
Надела зеленое платье на пуговицах и направилась в холл.
Хэнтон, отложив темный пиджак на спинку кресла, в ослепительно-белой рубашке вошел в двери.
— Здравствуй, Джон, — протянула я, спускаясь вниз по лестнице.
— Собираешься куда-то? — сразу обратил он ко мне настороженный взгляд.
— Не планирую.
— У дверей «Фойра», — недоверчиво заметил он.
— Я давно ей не управляла. Да и в целом уже давно не ездила сама, — перешагнув последнюю ступень, я подошла к нему.
Внезапно вдруг возникло непреодолимое желание ощутить запах сигар на его губах и вдохнуть аромат дорого одеколона. Желание сильное. Противостоять ему было трудно, впрочем, я и не особенно старалась. Подошла к человеку с серой сталью в глазах и губами примкнула к его губам, неторопливо…
Дворецкий деликатно ушел в боковые двери, оставив нас с Джоном одних в холле.
— Кажется, уже целую вечность не было подобной нежности между нами, — протянула я ему в губы. Во всяком случае, после «Ричард холла». — Я соскучилась.
Соскучилась по его губам. Дневной щетине. Прикосновениям…
В тот миг, когда хотела отступить, мягко и упрямо мне на шею легла ладонь Джона. Мужчина припал к моим губам в настойчивом и сильном поцелуе, в одно мгновение заставившем меня позабыть все тяготы и обиду на него. Самозабвенно отвечая на нежность, я забыла о Шелби, я забыла о девушке с большими зелеными глазами в номере «Ричард холла», я забыла о Майкле. В тот недолгий миг я забыла обо всем.
Но ненадолго.
Когда сильная рука крепче обхватила талию, и мужчина решительно шагнул к лестнице наверх, в мысли снова ворвалась девушка с большими зелеными глазами, и обида снова взяла надо мной вверх.
Резко прервав поцелуй, сказала:
— Я встретилась с Шелби.
Мужчина был не готов к такой резкой перемене настроений. С недоумением заглянул мне в глаза. Затем нехотя выпустил из объятий, с хрипотцой в голосе спросив:
— Чего он хотел?
Я не нашлась сразу что ответить. Кажется, к столь резкой смене своего настроения я и сама оказалась не готова. Так что сказала уклончиво:
— Нам есть что обсудить…
— Дело ждет немедленного обсуждения или у меня есть время подняться наверх?
— Буду ждать тебя в гостиной.
— Хорошо.
Я сразу пошла в гостиную, чувствуя на себе взгляд Джона. Желание обернуться пришлось подавлять.
В гостиной горел камин и был чуточку приглушен свет люстры. Кофе уже стоял на столе. Не притронувшись к нему, взяла газеты и подошла к окну. Взглянула на фотографию Лонгера на первой полосе «Данфорд-пресс», прочла несколько строчек… Ничего нового: его карьере пророчили скорый конец; его бизнес в упадке. Договориться с банками ему не удалось.
Самым большим просчетом Лонгера было то, что он не заводил «друзей». А те, кто должны были быть с ним заодно, вонзили ему нож в спину…
— Я в твоем распоряжении, — услышала я бесстрастный голос Джона за спиной.
Обратила к нему взгляд. Хэнтон на ходу засучивал серые рукава. Сел в кресло, взяв с коробки на столе сигару.
— Шелби сделал мне предложение от лица тех, кто занимается устранением от дел Алана Лонгера.