Я не вошла в ту комнату, а встала чуточку поодаль, демонстративно сложив руки на груди и глядя в упор на Сару Слеперс. Дверей в той комнате, как и в других комнатах гостевого дома не было, так что Сара была обречена терпеть мой взгляд. Делала это недолго. Под надуманным предлогом спровадив свою подругу, Сара не особенно располагающим жестом предложила мне войти.
В комнате два старых кресла, стул и узкая кровать. Под ногами хрустели усохшие цветы. Растения, судя по всему, сюда приносят, но не особенно уносят…
— Вы остались здесь из-за меня? — с некоторым недовольством спросила Сара, присев в кресло. Подогнула под себя ноги, прикрыв их подолом длинного белого платья.
— Мне нужно было где-то провести ночь. В Тэра это проблема. Поэтому я здесь, — поясницей облокотилась о подоконник. Чувствовала, как из щелей между стеклом и рамой рвался сквозняк. — Для меня стало неожиданностью увидеть тебя здесь. Что ты здесь делаешь?
— Живу.
— И что… Тебе это нравится?
— Если бы не нравилось, я бы ушла.
— Точно? — недоверчиво уточнила я.
— Меня не на цепи здесь держат, миссис Лоуренс, — дерзко усмехнулась она.
А я сдержанно поправила:
— Хэнтон.
— И вам не тошно от этого?
— Тошно от фамилии мужа? — не поняла я.
— У вас было все. Свобода! Деньги! Вы могли распорядиться своей жизнью как угодно! — говорила громко и с упреком. Даже с претензией. — Вы могли делать что угодно! Вы могли быть где угодно! Вы могли стать кем угодно! Но вы сделали тоже, что и все… Вы стали еще одной женой Данфорда и нацепили на себя чужую фамилию. Вам не тошно?
— Нет, — моих губ коснулась мрачноватая тень улыбки, потому что поняла: эта девушка когда-то восхищалась Анной Лоуренс, даже хотела быть похожей на нее, но Анна Лоуренс стала Хэнтон. — Я по своему усмотрению распорядилась своей жизнью. Сделать такой выбор меня никто не заставлял. И, несмотря на то, что я… нацепила на себя чужую фамилию, я продолжаю делать, то, что хочу, и бывать там, где считаю нужным. Я продолжаю быть той, кем хочу быть. — Выдержав короткую паузу, с улыбкой добавляю: — К слову, я сейчас не в Данфорде подле Джона Хэнтона и не готовлю для него ужин.
Сара мрачно усмехнулась.
— Я голодна, — честно призналась я. Сара на это ничего не ответила. — Была на кухне и взяла печенье, а там… Ну, ягоды и зерна, это я могу понять. Но цветы?
— Цветы — это тоже дары земли.
— А как насчет фруктов, мяса, рыбы? Сахара, в конце концов? — спросила я, вспомнив, насколько печенье было безвкусным.
— Мы сами добываем рыбу. Выращиваем овощи и собираем ягоды.
— Я не видела здесь реки, — попыталась припомнить я.
— Она очень далеко.
— Ясно…
— Когда в коммуну вступает новый человек, Дилан оставляет нас на два дня и возвращается с едой и одеждой. Привозит сладости и вино. Потому что таким должен быть праздник, когда в коммуну приходит кто-то еще, с костром и в изобилии.
Мне снова стало любопытно.
— И это всегда происходит, когда в коммуну приходит новый человек?
— Да.
Сара в кресле. Я у окна.
Помолчав недолго, спросила прямо:
— Каким был твой взнос за членство в коммуне?
— Вы думаете о нас гадко, миссис Хэнтон, — мое имя назвала правильно, но едко.
— Я пока что не сделала никаких выводов. Просто пытаюсь понять вас.
— Вы уйдете уже завтра. Зачем вам это?
— А вдруг я захочу задержаться?
Сара фыркнула.
— Скорее вы вручите меня отцу, чтобы заручиться его поддержкой и расположением. А после, будь ваша воля, сожгли бы это место, — с вызовом посмотрела на меня. — Не беспокойтесь, у вас это не написано на лице. Эта мысль только иногда в глазах мелькает.
Сара не была свидетелем моего телефонного звонка Слеперсу. То было ее предположение. И в точку!
— Ты бы и сама сожгла это место, будь твоя воля, — с прохладой в голосе заметила я, по сути, подтвердив ее предположения. — Тебе отвратительно платье, которое ты носишь. Тебя раздражает «подруга», с которой ты ходишь. Постоянное отсутствие еды выводит тебя из себя. Но что-то тебя держит в коммуне и это не ее «святые» идеалы.
Взгляд Сары стал еще более воинственным. Я добавила:
— Не беспокойся, у тебя это не написано на лице. Так, иногда в глазах мелькает.
Вопреки ожиданиям, Сара усмехнулась. И я улыбнулась в ответ.
— Почему ты здесь? — попросила я. — Только честно.
— Простите, миссис Хэнтон, — Сара поднялась с кресла. — Но это не ваше дело.
И девушка вышла из комнаты, оставив меня одну.
На подобную демонстрацию характера я нисколько не обиделась. Напротив, от этого разговора ожидала чего-то даже похуже, но Сара вела себя… сдержанно. Правила коммуны всерьез оставляют след на привычках этой девчонки, но не влияют на ее характер. Ее внутреннее эго раздувалось и злилось изнутри, оно требовало свободы. Оно требовало хорошей жизни, лучших вещей и того изобилия, к которым привыкла Сара Слеперс. Но коли так, почему она оставалась здесь?