— Кажется, вообще-то, — усмехнулся Майкл. — Но разве не ты говорила: правила и условия игры пересматриваются самой жизнью?
— Мы устали и мы голодны, — проговорила я, обратив взгляд к солнцу. — И, честно говоря, мне трудно представить то, как мы здесь продержимся до утра.
— Попробуем выйти к людям?
— Я весь день думаю о выпечке Сьюзан, — кивнула я.
— А вот я с грустью и тоской вспоминаю сено, — поделился Майкл, вместе со мной направившись к грунтовой дороге. — Так осточертело спать на земле!
— Ты только две ночи спал на земле.
— Мне этого было вполне достаточно, можешь поверить.
— Верю.
Я много раз осмысливала то, что случилось вчера между мной и Майклом. Пусть я и не пересекла черту, но все равно позволила нам стать ближе.
А что потом?
Джон…
В моих мыслях все сводилось к Джону, и по многу раз появлялась девушка с большими зелеными глазами в номере «Ричард холл». А сколько их еще было за год нашего брака?
Год!
А сколько будет?
Я обижена и обозлена. Причем, не столько от самого факта, что у Джона появилась любовница, сколько от понимания, что он не нашел причин держать себя в руках даже год!
— О чем задумалась? — посмотрел на меня Майкл.
— О Джоне.
Помолчав недолго, спросил, подразумевая нас:
— Жалеешь о том, что было?
— Нет.
Уверенный в обратном, Гроуз протянул осторожное:
— Точно?
— Точно.
Да, я всегда знала каков Джон, и предполагала, что однажды в его жизни снова появится любовница и мне придется с этим что-то делать. Да, я все это знала, просто… Не думала, что это «однажды» настанет так скоро. А теперь, когда это случилось, во мне снова поскуливала раненая гордость. Я снова делила Джона с кем-то! Опять начиналась эта война. И, судя по всему, в нее я втягивала Майкла…
— Смотри! — я показала на серый дымок над верхушками деревьев.
— Думаешь, дом?
— Ну, не костер точно.
Джон не стерпит моих любовников? Если речь идет о ком-то вроде Клайда Коллинза — простой человек с обычной жизнью, — да, действительно не стерпит. Но если речь идет о ком-то вроде Гроуза, то придется!
Но!
Я не могла так поступить с Майклом. Их с Хэнтоном сталкивать нельзя. А значит, на место Гроуза придется найти кого-то другого. Кого-то похожего на него. Но самого Майкла в нашу войну принципов с Хэнтоном лучше не впутывать.
— Это село! — первым заглянул за поворот Майкл.
— Всего семь домов, — насчитала я.
— Нет, у пруда еще есть.
Не то чтобы идея с любовником мне очень нравилась, просто знала: по-другому с Хэнтоном никак. Он должен получить удар по гордости. Его самолюбие должно пострадать. И только потом мы сможем о чем-то договориться. А до этого будет очередная пустая болтовня, вроде той, что состоялась за бокалом шампанского в «Ричард холле».
— Мэм, — позвал Майкл девушку на дороге.
Та обернулась, сперва напугавшись нас.
— Простите, мисс…
Майкл был очень вежлив в разговоре. Обаятельно улыбался ей. Ему даже не пришлось заканчивать свой монолог, когда та с улыбкой согласилась отвести нас к дому.
Я последовала за ними, опять невольно погрузившись в мысли…
Сперва я позволила себе увлечься Гроузом, теперь задумывалась над тем, чтобы найти себе другого любовника, и даже видела в этом здравый смысл!
О небо…
Ну почему нам с Хэнтоном недостаточно просто любить друг друга?
Почему кто-то из нас регулярно выкапывает топор войны?
В мыслях хаос. В чувствах бардак.
— Черт… — незаметно от Гроуза протянула я. — Что же я делаю?
Моральные устои можно пересмотреть. Нужно только подтолкнуть себя к этому.
Когда Хэнтон поймет, что я на это способна, что в ответ на неверность он получит неверность, может тогда он пересмотрит свои привычки? Принципы? В конце концов, мы от друг друга уже никуда не денемся.
Возможно, мы будем ненавидеть друг друга после всего, что будет. Возможно, даже продолжим изменять…
А может, нам достаточно будет просто любить друг друга.
5.1.
Девушка отвела нас к дому у пруда. Позвала отца. Тот, выслушав нас, разрешил остаться на ночь, так же как и Брус ранее, пояснив, что для села бандиты стали настоящей напастью. Когда он сказал это, я опять подумала о жителях Нового Стилдона. Граница-то недалеко…
Поскольку проблем со сватовством нам были больше не нужны, в этот раз мы с Майклом назвались парой, и нас разместили в одной комнате, на втором этаже большого дома.
В этом доме проживало две семьи. Шестеро взрослых, включая деда и восемь детей.
К вечеру, после того, как нам предоставили возможность помыться после долгого пути, нас с Майклом пригласили за большой стол.
Рыба. Мясо. Картошка. Салаты… На стол поставили даже вино! И Майкл, немного невежливо первым потянулся за ним. Ну, это для меня выглядело невежливым. Хозяев дома жест Майкла развеселил.
Поскольку это село ближе к городу, — автобусная станция недалеко, — здесь к незнакомцам относились спокойнее. Бандитов побаивались только.
Судя по разговорам старших за столом, в этом селе не со сватовством была проблема, а с тем, что молодежь из села в город рвалась. У хозяина дома, как выяснилось, в колледже два старших сына учились, и еще старшая дочь в будущем году в колледж готовилась поступать. У соседа их, сын в городе уже семьей обзавелся. По слухам, с женой и младенцем собирался к концу месяца приехать…
Вот такие новости маленького села.
После ужина мы с Майклом пошли к себе в комнату.
Электричество не подведено. Пришлось зажигать свечи.
Комнатка маленькая, похожа на чердак. Узкое оконце.
Деревянные балки над головой. Под ногами пол тоже деревянный. Видно, что год или два назад в этой комнате жил кто-то. Возможно один из сыновей хозяина дома, что теперь учился в колледже. Теперь эту комнату сделали гостевой.
По центру стояла узкая кровать, в которой с комфортом мог бы разместиться один человек, а двое, в тесноте только. Над кроватью висели оленьи рога.
Ковер из овечьей шкуры.
На столике у окна стояли графин с водой и стакан. Рядом лежала библия.
Из окна была видна наша одежда. Уже стиранная, она сохла на улице.
Я сняла с себя цветную юбку, любезно предоставленную мне хозяйкой дома и обессиленная тяготами этого дня, в длиннющей белой рубахе я легла на кровать. Скрестив босые ноги, посмотрела на Майкла в рубахе хозяина дома и штанах, спросила:
— Как ты?
— Раздражающе трезв, — обернулся. — Ну что у них за вина?
Я улыбнулась, при свете свечей посмотрев на оленьи рога над головой. И Майкл у окна сказал вдруг:
— Я думаю, нам надо поговорить о том, что было.
— Ты о чем? — даже как-то растерялась я, но тут же сообразила.
— О нас.
Я ждала этого разговора…
Майкл обошел кровать, присев рядом со мной.
— Я еще раз тебя спрошу кое о чем и прошу ответить честно, — попросил Майкл, заглянув мне в глаза: — Ты жалеешь о том, что между нами было?
— Нет.
Взгляд Майкла стал любопытным.
— Но тебя это беспокоит?
— Это меня волнует.
— Из-за Хэнтона?
Так мы долго будем идти к сути. Да и к чему тянуть?
— Ты долго молчишь, — усмехнулся Гроуз. Протянув через меня руку, ладонью облокотился о жесткое одеяло.
— У Джона любовница. Меня это ужасно злит, — согнув ногу в колене, протянула я. — И я решила, что и мне тоже нужен любовник. Когда Джон узнает о нем, быть может, пересмотрит свои… ну…
— Постой, — рассмеялся Майкл, недоверчиво взглянув на меня. — Ты серьезно?
— Прозвучало неуклюже, знаю.
Смех Майкла стал громче. Он откинулся, запрокинув ладонь к моему обнаженному колену. То был не романтический жест, а так, удобства ради. Смеялся и смеялся…
— Ты заставляешь меня чувствовать себя глупо, Майкл, — чуточку покраснела я.
— Я обожаю тебя, Анна, — весело протянул Гроуз, подбородком соприкоснувшись с моим коленом. — Ты чудо!