Не ясно ли, что при таких запросах, освященных капиталистической традицией, большого, серьезного искусства нет и быть не может.
IX. Американец-зритель
1. Спрашивается: чем объяснить такие своеобразные уклоны американского театра? В предыдущих набросках мы неоднократно останавливались на природе и особенностях американца, так как, конечно же, именно он отразил полностью социальные предпосылки Америки, и в нем нужно искать первопричину «странностей» американской жизни и искусства.
Чтобы еще больше познакомить вас с этим механизированным сфинксом – рядовым американцем, – нам придется описать его, как зрителя.
2. Однажды, после трехмесячного пребывания в Америке, мы с увлечением говорили о нашем театре, о здоровом, освобожденном от психологии и переживаний, театре, говорили, неистовствуя на наш английский язык, прибегая часто к французскому и подбадриваясь тяжелой немецкой фразой.
Наш собеседник все же нас понимал, сочувственно кивал головой, и когда мы уже начали выкипать, дойдя до предельной убедительности доводов, он спросил:
– Скажите, а у вас любят голубей?
Нам показалось, будто мы ошиблись. Но на поверку вышло, что милейший мистер Гайр не шутил. Оказалось – Гайр увлечен голубями, разводит их с любовью, очень занят этим «здоровым спортом», и наш мистер, довольно культурный в общем человек, счел, по неведомой нам ассоциации, нужным объединить нашу театральную работу с разведением голубей – «тоже здоровым спортом, свободным и новым».
Это – вполне серьезно. Это – факт.
Американец, видя это объявление, на всех языках напечатанное в многочисленных газетах, доволен – ему это импонирует, точно так же как напечатанное на обороте в той же газете:
ВЫ ТОЖЕ МОЖЕТЕ ПОЛУЧИТЬ ПОМОЩЬ-
Весьма опасно откладывать на другое время то. что можно сделать сегодня же. Доктор Ландис может помочь вам, может помочь вам восстановить здоровье точно так же, как он это сделал для тысячи других.
Затем идет перечисление около 40 болезней, которые может излечить Ландис и которые он лечит «в виду долгого опыта в медицинской практике».
Д-р Ландис уверяет вас, что вы получите правильное лечение… Он употребляет замечательную машину «Экс-Рей» (рентгеновские лучи), которая показывает состояние костей, органов и мускулов.
ЗОЛОТНИК ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ СТОИТ ФУНТ ЛЕЧЕНИЯ.
И, наконец, разгадка:
«Вступите сегодня же – теперь – на путь здоровья, лично явившись в Дом Здоровья д-ра Ландиса. Такой совет вам ничего не будет стоить, и вы встретитесь с интересным человеком и другом».
Указанный большой абзац рекламы – наиболее показательный вид американской рекламы и может служить лучшим руководством для отечественных рекламеров.
Здесь учтено все: любопытство и заинтересованность потребителя, внушение ему доверия, привлечение его симпатий, убеждение его в выгоде и т. д. При чем то обстоятельство, что «Павлова прямо из Парижа и Лондона», а «доктор Ландис – ему друг», больше всего привлекает американца.
4. Но медицина, как и театр, на втором или на третьем месте, так как, конечно, прежде всего – бокс, и американец, не задумываясь, предпочтет «несравненной» Павловой – Джоэ Дэмпсея, о котором он все знает: и сколько он весит, и кто его жена и дети, и что он любит, как он ходит, чем увлекается, каких зубов у него нет, почему он боксер, сколько он зарабатывает… Дэмпсея каждый американец знает в лицо.
Вечером американец соблазнится какой-либо из реклам, зазывающей в театр или кино, сядет в кресло зрительного зала и спокойным взглядом очень спокойных глаз будет смотреть прямо перед собой. Каждый удар в зубы на сцене или острота, от которой не покраснел бы разве только какой-либо окраинный московский театр, действует магически, рты раскрываются мгновенно, и довольное и здоровое ржанье подкреплено аплодисментами.
Если это драма, то американец доволен страшной трагедией героя, если она благополучно кончается. Если кто-нибудь кого-нибудь обжулил, обошел ловкостью или хамством, он не менее доволен. Детектив, гиньоль, трюк, движение и быстрый темп дает непосредственное удовольствие этому здоровому и взрослому «ребенку», ничего не знающему, кроме дела и доллара.
Однако, если американцу не понравится что-нибудь, или, особенно, если что оскорбит его гордость или национальное чувство, – берегитесь!
Так же спокойно он может вам переломать все ребра, а в театре – стулья.