На севере же английские пуритане, народ железной крепости, фанатической настойчивости и крепкой веры, испробованной огнем и водой, в буквальном смысле этих слов, – этот народ с огромным трудом бился над обработкой скалистой земли Северной Америки.
Но вот началась колонизация девственных земель запада и среднего запада. Начался второй период. Пионер-пуританин с немым восторгом обнаружил неисчерпаемые сельско – хозяйственные возможности страны. Трудности переселения с семьями и утварью, кровавая борьба с краснокожими, посмевшими восстать против захватчиков их земель, бесконечные усилия обосноваться в новой стране, часто страшной своими неизвестными особенностями, – все это было преодолено с редким мужеством и нечеловеческим хладнокровием.
И вскоре обнаружилось, что эти трудности переселения и несколько лет тяжелой и энергичной работы приносят обильные плоды и обеспечивают будущее благосостояние. Быстрота обогащения влекла за собой быстро увеличивающиеся нужды фермеров и способствовала скорейшему росту всевозможных предприятий, обслуживающих новых зажиточных землевладельцев.
Стало ясно: только лентяй и бездельник останется бедняком; всякий хороший, честный и ловкий работник приобретет материальное благосостояние, и его личные качества неизменно получат отражение в количестве материальных благ, его окружающих. Так элемент количества, как определение положительных свойств человека и окружающих его вещей, начал проникать в умы американцев, превративших С-Штаты из прибережного «курорта» в могучий континент. С годами привычка крепла, обращаясь в нынешний «долларизм» с его тягой к «бизнесу».
Вскоре новые богатеи стали откладывать свои деньги в спекулятивные предприятия, прижимать новых переселенцев, эксплоатировать более бедных, покорять их властью денег. Началась тяга к всевозможным большим предприятиям. И постепенно эта жажда масштаба вылилась в своеобразные формы – в желание покорить человеческой власти как можно больше земли, раздвинуть возможности передвижения отдельной личности на все большем пространстве: пошло строение железных дорог, зачастую без разбору, частными компаниями, при чем иногда совершенно непонятно, зачем по одному направлению прокладывалось несколько линий.
Вот тут-то и смогли развернуться первые переселенцы Америки. Если богатство в первое время было личной заслугой, то теперь оно стало делом ловкости рук мошенника; коммерческая спекуляция на землях, прилегающих к железным дорогам ряд темных дел, прикрытых крепкой юридической ширмой, стали обычным явлением, так как цель оправдывала средства, а власть денег стала источником общественного зла.
Но все увеличивающаяся жадность к масштабу и к увеличению производства привела к положению, когда стало нехватать быстро приобретенных в молодой стране богатств.
И новые купцы, купцы, так сказать, не по профессии, а по крови, стали прибегать к займам Европы, в результате чего С. Штаты становятся в финансовую от нее зависимость и были вынуждены в уплату процентов по займам вывозить огромное количество сельско – хозяйственных продуктов за океан.
Тогда деловой ум американца в погоне за количеством утверждается в мнении, что машина может произвести больше, чем человек. И американский грудной младенец с энергией, полученной от предков-пионеров, и с вновь приобретенной всепоглощающей жадностью начинает машинизировать производство, индустриализировать страну.
Так начинается третий период роста Америки.
Вскоре к концу первого десятилетия XX века американцы обгоняют в индустриализации свою почтенную прародительницу-Европу. И мы видим, что в это время на 100 рабочих в германской промышленности приходится 75 лошадиных сил, в английской – 152, а в американской – 328 (I).
Такой гигантский рост мог быть не только при наличии огромных естественных богатств, энергичных и предприимчивых людей и денег, полученных как путем спекуляций, так и займов. Для такого роста потребовалась беспощадная, все уничтожающая эксплоатация, стирающая в пыль мелких конкурентов, на все готовая, не останавливающаяся ни перед подкупом, ни перед провокацией. И, конечно же, необходимо было создать некоторые психологические предпосылки для того, чтобы машина стала богом и идеалом, чтобы каждый человек хотел и добивался машинизации своих действий и окружающей его жизни. Требовалась невероятная кропотливая и осторожная работа, чтобы превратить американца в патентованную машину для добывания денег.
Не удивительно, – страна, в которой большинство граждан осуществляет права американского гражданина «деланием денег», эта страна вскоре стала самой богатой страной в мире, обогнав своим национальным доходом и имуществом все остальные страны мира. К 1914 году национальное имущество С. Штатов достигло 36 % национального имущества всех других крупных стран мира и выразилось крупнейшей цифрой 509 миллиардов золотых рублей. А национальный доход достиг 72.500 миллионов золотых рублей, в то время как доходы Англии, Австрии, Германии. Италии и Франции в общем выразились в 78.000 миллионов золотых рублей.