Хелег призадумался от услышанного, оказывается-здесь был далеко не столь «жёсткий» отбор, как ему изначально представлялось и, что удивительно, опять упоминались некие «иезуиты-что «по миру ездят». Которые, как опять вспомнилось Хелегу по прошлому месту проживания-должны были появиться лет на сто позже…или всё же «тайный» орден специально всех «запутал», с годовщиной своего образования?
— Хм…Ещё раз-простите брат мой! Так значит здесь много достойных сыновей великих семейств, что оказались в нашем ордене?
— Чего?! Ты о том, кто и как сюда попал, что ли? Слушай-слушай, — болтливый рыцарь отпил большой глоток из своего кубка и начал с удовольствием тараторить, — Те двое, что у окна хохочут и жестикулируют-как и ты, за «подвиги» где то там у чёрта на рогах-нас оказались. Бывшие ветераны сержанты. Лет семь назад, кажется в литвинских землях, нас довольно сильно «уменьшили» числом, да впрочем не первый или последний раз, думаю — и было принято решение: часть сержантов, что особо отличились в бою и были не совсем уж чурбанами-ввести в рыцарский отряд меченосцев. Так что ты не волнуйся, ты не первый из «простоты», — похлопал раненный рыцарь Хелега по плечу и не замечая удивления, от своего хамства у собеседника, продолжал, — Наш юрист, имеет родственников среди иовитов, а те и купили ему тихую и спокойную должность. В походы он, как и я-не ходит, зато представляет наши интересы в канцеляриях «Совета» и помогает Клаусу с отписками, от совсем уж диких приказов, навроде: «Зачистки всей территории маркграфства-в недельный срок, от любых отрядов протестников, после выполнения-доложить!» Вот при получении оного они вдвоём запираются в кабинете и начинают, используя статуты и законы — сочинять объяснения, почему это невозможно, в принципе и согласно букве закона. Хотя, в основном, такие как командир Клаус и прочие, отбираются заранее-после обучения при монастырях. И те монахи что занимаются отбором, доминиканцы, вроде-уже и не помню кто меня…хм…в общем — на основе эллинских и ромейских книг они смогли создать систему, при которой каждый орден получает наиболее подходящих ему дворянских детей. Почти всегда…
— Прошу прощения брат, а кто же тогда остаётся самим дворянам, то есть им кто остаётся для управления фьодом?
— Дебилы, забракованные орденами, ну или если маменька с папенькой, «позолотят» ручки «отборщиков», то им могут оставить дитятю, хотя на королевские и имперские престолы-лишь «дурачков» и ставят, чтоб не мешали «Совету Орденов». Эти шибздики себе тихо развлекаются с фаворитками, напиваются, охотятся…и не перечат «Совету»- вести политику как ему заблагорассудится. Так вот, в шестнадцатилетие и происходит «отбор»: кто идёт в «тайные» или «закрытые» ордена-доминиканцев, что ведут архивы и науку «Совета», храмовников-что псы стерегущие охраняющие покой земель внутренний, иезуитов-что выведывают тайны иноземные…или обычные: меченосцев-рубак и солдат «Совета», Иовитов-моряков «Совета» и его, правда негласно-торговцев. Ну и прочих…Или отпрашиваются, для службы «местным» орденам: вроде «красной звезды» у соседей чехов или «драконов»-у угров. Говоря по правде, на самом деле «местных», на территориях «Совета»-давно уже нет. Те что остались, располагаются на землях союзных нам государств: Испанской империи, Угорского королевства, Чешско-Моравской «славянской» империи и так далее. Так что: наш выбор-несколько, не наш…мда.
Хелегу показалось что сейчас предоставилась отличная возможность ещё больше узнать «местных новостей» и он продолжил: «И как же наш славный «Совет Орденов»-такую властную силищу получил?»
— Хм…как? Летописи прочти-я не помню…Вроде Папа с Императором где то надолго «зарубились», а тут наши-кааак выскочат, ну и тех обоих и того, в смятку, вот! Ахахах! — болтливый рыцарь просто ухохатывался от своей остроты. Хелег понял, наука и летописи были явно не для его нынешнего собеседника.
Отсмеявшись, рыцарь из лазарета продолжил: «Наш «Совет», потому и оставляет дворянчикам лишь выродков, что бы те не бунтовали! А всех, более-менее достойных, загребает себе. Однако, кому хочется возродить» старый порядок»-те убегают: На Сицилию, к местным рыцарским династам-у них там вроде как «конфедерации антиподов». В Испанию, которая охотно принимает беглецов от «Совета» и комплектует ими отряды для войн с арабами и берберами, в Сеуте и южнее, говорят планируют захватить весь север Африки. К скандинавам, что собирают «морские отряды» и как ранее Даны-периодически берут под свой контроль целые провинции. Иногда, в королевства Скоттов и Лузитан, но туда сложнее добраться…
Раненный рыцарь умолк и уставился в пустой кубок, а чуток погодя-молча встал и пошёл прочь, сильно хромая, в сторону выхода из арсенала. После его внезапного ухода, возлияния продолжались до самого рассвета, по прикидке Хелега длились ещё около трёх часов. Когда наконец полностью рассвело и служки и сержанты подошли к главному зданию цитадели, Клаус, выведя на небольшое крыльцо нового брата рыцаря, громко оповестил собравшихся: «У нас-пополнение! Брат Хелег, теперь — рыцарь меченосцев! Да благословит Бог его путь!»
Служки закричали хвалебные слова, а сержанты-заулыбались. Командир Клаус, отпустил уставшего но довольного Хелега, перенести свои вещи из казармы сержантов-в казарму рыцарей и дал указание двум слугам помочь ему в этом.
В своей, теперь уже бывшей казарме, Хелег долго трепался со знакомыми санитарами и сержантами, обещал Беру «не забывать его» и наконец, устав от болтовни и желая скорее заснуть, ибо, как его предупредили-через три часа после полудня начнётся пир в честь победы над лазаритами, Поплёлся наконец со своим небогатым скарбом в новую казарму.
Рыцари, как оказалось, жили в чуть более просторной казарме чем «младшие братья», что достигалось тем, что их было значительно меньше чем санитаров и сержантов. Каждый рыцарь занимал отдельную комнатушку и имел право на слугу, правда живущего в помещениях при трапезной и служащего, как понял Хелег в роли «дневного денщика». В самой рыцарской казарме, был не так силён смрад от немытых тел и кулинарных изысков, в виде луковых испарений или «подпущенных ветров».
Новичку выдали небольшой сундучок — для хранения писем или драгоценностей и сундук поболее, для вещей крупных и менее важных, при этом посоветовав сменить замки, купив их у мастера при ближайшем посещении Баутцена. Выяснилось и то, что рыцари имеют право раз в месяц, на три дня, уезжать в «увеселительные места».
Попросив дежурного стражи по казарме разбудить его перед пиром и слуг, принести к этому времени нагретой воды, ибо Хелег хотел как следует помыться помыться ещё раз перед мероприятием-показывая себя достойным быть «старшим братом», он уснул сном человека невероятно уставшего, однако донельзя довольного-собой и жизнью!
Снов он не видел, но когда обе его руки кто-то стал крепко держать, а рот быстро зажали споро надетой кожаной повязкой, Хелег мигом проснулся, раздумывая: страшный сон или всё же явь? Вокруг его ложа в комнатушке стояли люди: все они были одеты в белые накидки с красными крестами, а уже знакомый голос главного храмовника цитадели Тибо, чётко проговорил: «Всё отступник. Отчудил ты своё…Так братья: «вяжем» его и сразу в нашу закрытую повозку. Выезжаем из лагеря. Кто попробует отбить-залп из арбалетов и сразу добиваем…ясно? Хотя кому он нужен-новенький ведь, да и особо друзьями или агентами не должен был обзавестись».
В ответ Раздались тихие слова что команда понята и Хелега, прямо на его ложе, начали «пеленать»-в прямом смысле слова: вначале перевернули на живот и связали руки за спиной, потом-ноги, на которых уже уселся один из сержантов храмовников. После всего этого, узлы рук и ног связали между собой. Хелега рывком перетащили на кусок полотна, предварительно одев на голову небольшой мешок и вынесли из казармы. Тибо шёл сзади и спокойно говорил: «А что, уж было помечталось об рыцарстве? Хе-хе, нет! Рано. Вы, господин папист, совсем нас, храмовников, за дураков держали. Зря! Никогда не стоит считать противников-глупцами…»