Данли крутился на первом этаже, играя с обновленным оружием. Его одели еще в школе. Это мне пришлось заезжать домой.
Большая золоченая карета с гербом лорда Мимитои выехала из моего дома и направилась во дворец. Данли в своем парадном костюме сидел как на иголках.
— А этот веник обязателен?
— Конечно. Ты же встретишь свою невесту. Девочкам нравятся цветы. А еще больше внимание.
Цветы в глубоком заклинании стазиса украшали капельки из полудрагоценных камней, шелковые ленты, праздничная бумага, зеленые веточки. Букет я собирала собственноручно. Мелкие черные розы с шипами, красные ландыши, ветки бузины, и кувшинка по центру. Все из моего сада. Простым букет не выглядел. Если девочке понравятся копченые уши, то букет не станет исключением. Особый эффект вызовет скелет лягушки в кувшинке. Правда, пришлось заказывать амулет, чтобы скелет ожил и сидел в цветке смирно, иногда поворачиваясь и поднимая голову.
На въезде во дворец карета остановилась. Дверь приоткрылась и заглянул стражник. Даже успел открыть рот.
— Это та леди, что может убить канарейкой. Все нормально, — сказал стражник за спиной первого.
— У нас приказ, — буркнул первый. — Оружие имеется?
— Разумеется. Серак, две штуки, кнуты на демона, две штуки, маги — два…
— Проезжайте, — и в сторону. — Приказали осведомляться у всех.
— А если кто-то скажет, что нет оружия? — спросил Данли.
— Вот его и будут обыскивать.
У ступенек стояли лакеи. Дверь еще раз открылась, и мы, наконец-то вышли. В очереди из карет почти не стояли. Вверх по лестнице Данли шел чуть впереди. Уверенный, спокойный. И с букетом. По длинным коридорам прошли дверей пять. Слуги сами открывали перед нами нужные двери, подсказывая куда свернуть. Но Данли итак знал.
— Юный лорд Мимитои, наследник лорда Мимитои, — объявили при нашем входе в большой зал, полный народа.
— Леди Херши!
Я уже думала, что все — меня объявили, как мужчина у двери, с диким акцентом произнес мой титул на языке демонов.
И тут же пара демонов в зале чуть склонили головы. Это вызвало волну переглядываний. Кнуты на бедрах тоже. Да и сережки с серпами. Тут же двор. Тут должны понимать в политике. Если не все, то хоть кто-то, кто сможет рассказать остальным.
Данли разглядел в толпе кого-то, а я направилась за ним.
На меня смотрели. Почти пялились. Я чувствовала взгляды всем телом. Бабочки на мантии недовольно открывали и закрывали крылья, переливаясь всеми темными оттенками. Шагала от бедра — так, чтобы в разрез платья, сбоку, на фоне мантии почти можно было увидеть ножки.
— Дорогая Лия, позвольте вручить вам букет.
Девочка, возникшая перед Данли, была вполне себе миленькой. Еще маленькой, и трудно сказать, будет ли она красавицей. На ней было пышное платье ментолового цвета. Белые перчатки и немного драгоценностей. Рядом с ней стояла Живоглот. Ее платье плавно перетекало из одной формы в другую. Медленно меняло цвет. И точно было иллюзией.
Мы обменялись легкими кивками. Мое платье так же рассматривали. Особенно мантию, струившеюся сзади полукругом и оттеняющую спереди, подчеркивая грудь, попу, и талию.
— Ах, мой дорогой жених, я очень польщена! — ответила Лия.
— Загляни в кувшинку, — шепнул Данли.
По лицу Лии пробежала улыбка. Скелет лягушки тут же был показан Живоглоту и нянечке, которая чуть в обморок не упала.
Данли и Лия встали рядом, я же заняла место за ними.
— Я не узнаю Данли, — шепнула мне Живоглот. — Он изменился.
— Я хорошая няня.
— Да уж. Я навела справки. В вашем личном деле в графе «Жизненные приоритеты» стоит премилая пометка. Под номером два значится: «Насадить голову лорда Ариса на кол через жопу». Писарь даже зарисовал.
— А под номером один стоит голова…
— Не произносите. Даже у стен есть уши.
Зал был огромным. И народу тоже достаточно. В центре дорожка, ведущая к пустому трону. Пространство в одну треть зала у трона пустовало. Ее огораживали ленточки, оставляя только проход. Все так и стояли по сторонам, переговариваясь в полголоса. Кроме демонов, рассмотрела еще несколько посольств нелюдей. Поймала немало заинтересованных взглядов на себе. Каждому мило улыбнулась и продолжила осмотр. По плану мероприятия, после нескольких очередных признаний в любви от посольств и огорчивших короля придворных были танцы. По местным меркам скука типа «Очередной день прожит».