Выбрать главу

Он прошёл через множество миров, видел зелёные небеса и чёрный песок, видел людей и существ, не имеющих с человеком ничего общего, видел боль и страдания, видел тайны, множество тайн. Хотелось остановиться хоть на денёк, попытаться разгадать одну из них. Но воин не останавливался: та, кого он преследовал, шла вперёд, и жизнь простых миров не интересовала её. Чего она добивается? Куда ведёт её путь? Он никогда не задумывался об этом. У неё есть то, что ему нужно. Всё остальное значения не имеет.

Перед ним был новый мир, холодный, суровый, неприветливый. Он, мир, назвал страннику своё имя — Хьёрвард. Бессмысленный набор звуков, который скоро сотрётся из памяти. Путник видел множество миров, и каждый из них называл ему своё имя. Оно просто возникало в сознании, словно имея хоть какое-то значение для того, кто ходил бесчисленными тропами Упорядоченного. Он не запоминал этих имён. Зачем? Его родной мир остался далеко позади, и воин не знал, сможет ли когда-нибудь вернуться.

Он шёл уже несколько часов, не останавливаясь и не отдыхая. Магия надёжно защищала его от холода и хищников, которым одинокий путник мог бы показаться лёгкой добычей, помогала удержать постепенно иссякающие силы. Но даже у неё был свой предел: идти становилось всё тяжелее, ледяной ветер бросал пригоршни снега в лицо, словно насмехаясь над странником, одиноко бредущим навстречу неизвестности. Нужно было остановиться, передохнуть, немного поспать, иначе через пару часов он просто рухнет без сил.

Путник огляделся. Магия вновь заставила ночной мрак расступиться, и примерно в трёх сотнях шагов впереди он увидел небольшую пещерку, прорубленную в гранитной стене ущелья. Именно прорубленную: она явно была создана руками разумных созданий. У входа стояло что-то вроде каменного идола, настолько старого и истёртого ветрами, что понять даже приблизительно, кого он изображал, не представлялось возможным.

Внутри было сухо, снег почти не попадал внутрь пещерки. У дальней стены, напротив входа, стояла другая статуя — огромный каменный глаз, пялящийся в пространство перед собой. Казалось, ничего подозрительного здесь нет, но путник не торопился заходить внутрь. Он чувствовал магию, странную, древнюю, основанную на муках и крови. Те, кто создал это крохотное святилище, давным-давно сгинули, но их злобное чародейство, пропитанное чужими страданиями, продолжало жить. Впрочем, странник не ощущал опасности: кровожадные божки этого мира не властны над ним, прошедшим дорогами Межреальности и видевшим то, чего простые смертные не могли себе даже представить. Осторожно прощупав незримую магическую сеть, опутывающую пещеру, и не обнаружив никакого подвоха, он вошёл внутрь.

У путника не было дров, чтобы развести костёр, но тому, кто владеет Силой, они не нужны. Он просто щёлкнул пальцами, и на голом камне весело заплясали язычки магического пламени, не нуждающегося в пище. Снял со спины котомку, вынул походный котелок, шесть деревянных палочек и меховую подстилку — всё это чародей добыл уже в пути. Странник вытащил из сумки кусок мяса — оставалось лишь надеяться, что зверушка, убитая им в другом мире, съедобна — и принялся варить похлёбку, наполнив котелок водой из бурдюка. Обычное дело. Странствия заставили его научиться выживать, а если человек действительно хочет жить, то найдёт выход из любой ситуации. Однажды задумавшись об этом, воин решил, что жить на самом деле хотят немногие.

Покончив с едой, он лёг на подстилку и закрыл глаза. Костёр давал достаточно тепла, но путник сейчас не отказался бы чем-нибудь укрыться. Невольно вспомнилась его уютная детская в богатом доме отца, знатного вельможи Салкадера, мягкая постель и вкусная еда; он вспомнил, как ребёнком прятался под одеяло, опасаясь чудовищ, живущих, как ему казалось, под кроватью, вспомнил смех отца и нежные руки матери. На лице его появилась улыбка: эти воспоминания ласкали душу, вселяли надежду, напоминая о чём-то светлом, добром, радостном. Ушедшем безвозвратно. Раньше он и не помышлял, что научится спать, не снимая доспехов, будет на свой страх и риск есть мясо неведомых ему зверей, пройдёт там, где не ступала нога ни одного жителя Зиэры. Порой странник сравнивал себя с камнем, брошенным в бескрайний океан рукой того, кому безразличны его судьба и жизнь; он погружался всё глубже и глубже в бездонную пучину, со всех сторон надвигался мрак, и свет солнца уже не мог пробиться сквозь водную толщу. Назад вернуться невозможно, остаётся только тонуть без надежды на спасение.