Спуск по винтовой лестнице не занял много времени. Воин очутился в небольшом, меньше двадцати шагов в поперечнике, помещении, которое, очевидно, служило святилищем тем, кто создал это подземелье.
— Вот и всё, Вельтейт. — Она стояла возле каменного алтаря, испещрённого непонятными рунами и знаками, сжимая рукоять слегка изогнутого меча, выкованного из какого-то серебристого металла. У ног чародейки покорно застыла жуткая тварь: матово-чёрная кожа создания блестела в свете магического огонька, пляшущего над головой странника, острые когти скребли по полу, оставляя на нём царапины, за спиной извивался длинный тонкий хвост, оканчивающийся ядовитым жалом. Чудовище сидело на корточках, плотоядно поглядывая на Вельтейта.
— Что же ты замер? — Голос черноволосой звучал насмешливо. — Испугался моего зверя? Давай, Вельтейт, не тяни, тебе же нужен Камень — вот он. — Артефакт лежал на алтаре за спиной чародейки. — Возьми, если сможешь.
«А ведь она могла с лёгкостью избавиться от меня, если бы применила силу Камня», — успел подумать странник за миг до того, как магическая цепь, удерживавшая чудище, исчезла и тварь ринулась в атаку. Чёрное тело распласталось в длинном прыжке, создание вытянуло вперёд лапы, намереваясь вцепиться когтями в лицо чародея. И, одновременно с броском зверя, в бой вступила черноволосая. Воздух вокруг Вельтейта неожиданно стал сгущаться, твердеть, не давая пошевелить и пальцем, лёгкие пронзила жуткая боль, грудь словно распирало изнутри… Когти твари были в каком-то дюйме от лица странника, когда ожила его собственная магия. Чудовище со всего размаха врезалось в невидимую стену, отлетело назад, упав под ноги черноволосой; заклятье волшебницы разлетелось вдребезги, рассечённое незримым клинком.
В следующий миг Вельтейт ответил. Чародей взмахнул рукой, и в воздух взвилось чёрное извивающееся тело крохотной зубастой змейки — заклятье Голодной Тьмы, одно из сильнейших в арсенале воина Храма. Ему обучали лишь тех аколитов, в ком чувствовалась частичка Тёмной Силы; Вельтейту повезло, и сейчас эти знания здорово пригодились ему. Пролетев несколько шагов, змейка вцепилась в плоть чудовища, сотворённого волшебницей. Тварь дико взвыла, пытаясь отодрать от себя зубастое создание, деловито начавшее прогрызать дорогу к сердцу, но было уже поздно. На месте одного извивающегося отродья появилось двое, трое, шестеро — через несколько секунд зверь темноволосой оказался покрыт шевелящимся ковром чёрных змеек, раздиравших его тело на части.
Завершить свою кровавую работу создания Вельтейта не смогли: жутко вопившее от непереносимой боли чудовище охватило яркое белоснежное пламя, в миг оставившее от чёрной твари и её мучителей лишь обугленные кости и пепел. Воин Храма отшатнулся назад: жар был настолько силён, что обжёг ему лицо.
— Понабрался где-то тёмных знаний? — Злобно прошипел голос черноволосой у него в голове. — Получай!
Казалось, кто-то вбил ему гвоздь в самое темя: голова взорвалась вспышкой боли, перед глазами всё поплыло, ноги начали подгибаться. Странник ударил ответным заклятьем, но туча отравленных игл, окружившая чародейку, разбилась о подставленный ею щит. Темноволосая выбросила вперёд руку, что-то выкрикнула — с пальцев её сорвалась тонкая струйка серого дыма, поплыла к Вельтейту — и исчезла, рассеянная возникшим из ниоткуда кружащимся вихрем. Ничья.
Они обменялись ещё несколькими ударами, стараясь не пускать в ход наиболее разрушительные из своих заклинаний: обвал никак не входил в планы чародеев. Волшебница отчего-то не использовала тех чар, что едва не погубили Вельтейта в храме Тёмного Владыки: возможно, она просто не желала понапрасну расходовать силы, зная, что на сей раз странника не удастся застать врасплох.
…Они стояли друг напротив друга — закованный в латы воин и царственная темноволосая женщина. Дыхание их было сбивчивым, неровным: магический поединок отнял слишком много сил. Бой продолжался не менее получаса, но никто из противников не сумел взять верх. Вельтейт замер, напряжённо застыл, внимательно вглядываясь в бездонную глубину её глаз, пытаясь отыскать в них ответ на один единственный вопрос: почему она не использует Камень?! Ведь это же так просто — прикоснуться к матовой поверхности, и, вобрав в себя силу артефакта, стереть врага в порошок. Почему она не делает этого, почему?!