– Отведи меня к этому дереву, – сказал он.
Делать нечего. Вернуться к Времечервии означало бросить Виктора в беде, а этого она сделать не могла. Поэтому Хэтти позволила Артуру вывести себя обратно на тропу.
Деревья, окружавшие их, казались даже тусклее, чем ей помнилось с прошлого раза, когда она была в Гдетам-Нынчесям. Тогда они выглядели иссохшими, теперь же отчаянно нуждались в том, чтобы напиться воды. На листьях появилась бурая кайма, а серебряная изнанка была отмечена мелкими чёрными точками, как на старом зеркале, когда на том проступают пятна. Пальцы Хэтти теребили и крутили кулон, пока она осматривала каждый ствол, каждую ветвь и веточку, снова и снова задавая себе один и тот же вопрос. Выглядят ли эти бугры на дереве знакомо? Видела ли она уже такой узор мха? Говорит ли ей о чём-то переплетение корней? Но больше всего она мучилась вопросом, почему все деревья выглядят одинаково: как ей в голову взбрело, что она сможет найти какие-то отличия?
– Я думаю, мы уже слишком углубились в лес, – пробормотала Хэтти, когда ей начало казаться, что она целую вечность продолжает поиски. – Может, дерево росло ближе к тому месту, где работает Времечервия.
Дети вернулись по собственным следам. Если бы Хэтти не зевала, когда Виктор в первый раз провёл её к подземной системе ходов, то наверняка бы знала, какое нужно искать дерево: с двумя низкими ветвями или же с тремя. Искать идеально прямой ствол или ствол, наклонённый к земле. И была бы в курсе, растут ли на ветках листья с медным отливом или они такого же цвета, как у прочих деревьев в лесу. И знала бы точно, что сейчас они тратят время впустую.
– Я думаю, вот это… возможно.
Хэтти, нахмурившись, смотрела на дерево. Ветви склонялись вниз. Они тянулись к ней, словно что-то предлагали.
Девочка осторожно взяла ближнюю ветвь в раскрытые ладони, будто собиралась погадать по руке, и попыталась вспомнить, что делал Виктор, чтобы открылся лаз к подземному ручью. Она аккуратно пробежала пальцами по коре. Сжала каждый сучок в надежде: вдруг что-нибудь произойдёт.
Ничего. Она взяла следующую ветвь и проделала то же самое, перебирая по очереди каждую маленькую веточку. Потом ещё одну. И ещё.
Она посмотрела на Артура. Как же глупо она выглядит, пытаясь сдвинуть рычаг, которого и нет вовсе. Но он кивнул и улыбнулся ей своей щербатой улыбкой, и Хэтти взяла очередную ветвь, подёргала все до последней веточки и приступила к следующей.
Вокруг неё поднялся шелест, словно ветер подул, и лёгкая пороша ржавой пыли легла девочке на плечи. Она протянула руку к ветви, но та с присвистом склонилась сама, подхватила Хэтти и подбросила к кроне. Рядом раздался возглас Артура. Он размахивал руками, как ошалевший паук, его забросило ещё выше.
Ветвь поймала Хэтти и перекинула в крону соседнего дерева. Оттуда её катапультировало в ослепительную синеву неба – к вытягивающимся ветвям более далёкого дерева. Затем в верхушку другого дерева.
Ветви обнимали её, окутывали облаком красной пыли и передавали дальше: можно подумать, она была мячом в какой-то игре.
Так, бросками сквозь полог леса, дети продвигались от дерева к дереву. Их занесло далеко от тропы, далеко от того участка, где вгрызалась Времечервия, далеко от тех мест, где Сэр Гидеон гнался за воображаемым какаду. Стволы кренились и выгибались, передавая Хэтти и Артура всё быстрее и быстрее. Их бросало сквозь облака пыли – к свету, который пронизывал кроны. И так продолжалось, пока они не оказались на опушке леса.
Наконец, очень бережно, два дерева склонились, чтобы поставить Хэтти и Артура на землю.
Глава 11
Когда ветви дерева отпрянули от неё, Хэтти огляделась по сторонам. Она стояла на возвышенности. Перед ней непрерываемой ширью лежала красная пыль, в которой едва был различим контур широкого тракта. Он петлял и поворачивал, но извивы его в конечном итоге приводили к размашистому зданию из тёмного камня, напоминавшему крепость, возведённую вокруг приземистой центральной башни.
– Хотьгде-Контора. – Хэтти пихнула локтем Артура, который поправлял ворот рубашки, сбившийся во время путешествия по кронам.
– Как думаешь, деревья намеренно вынесли нас сюда? – спросила она, глядя на неприветливое здание, через которое пролегал единственный путь в город для всякого, у кого не было разрешения.
Тот, кто измыслил эти суровые серые стены, определённо не собирался пропускать никого недозволенного.
– Я не знаю, – ответил Артур. – Может, они просто вспылили из-за того, что ты тыркала одно из них.