Древнейшая религия Анатолии, как и многих других регионов мира, прежде всего пыталась установить связь людей с силами природы. Важнейшая из них, несомненно, земля, мать всего сущего. Второстепенные роли играли ее спутники — божества, связанные с водой, без помощи которой мать-земля не могла плодоносить. От этих и многих других божеств зависело благосостояние и продолжение жизни рода людского, а потому каждый человек и любое сообщество должны были стараться обеспечить их благоволение с помощью соответствующих ритуальных церемоний. Каждое поселение имело своего бога-покровителя, свой культовый центр, свою мифологию и свой календарь празднеств, связанных главным образом с сельскохозяйственным циклом. Кроме того, в каждом поселении были, конечно, свои ворожеи и знахари.
Рис. 37. «Богиня-мать» из Чатал-Хююка. Голова реставрирована
Эта простая и, можно сказать, во многом предполагаемая картина сразу усложняется, если речь заходит о более крупных политических объединениях, чем обычное поселение. Когда сообщества объединялись, одна группа божеств не заменяла другую. Отличительный характер местных божеств сохранялся, и в результате общий пантеон становился все многочисленнее и сложнее. Сегодня мы знаем только имена этих богов и почти ничего не знаем об их функциях, однако некоторые из них заняли главные места в хеттском пантеоне.
Неанатолийские народы также сыграли немаловажную роль в создании религии хеттов. Из этих народов самое большее влияние оказали индоевропейские, проникшие в Анатолию во второй половине III тысячелетия до н. э., а также хурритские, чье влияние особенно чувствовалось во II тысячелетии до н. э. Поэтому в период империи в религиозной системе лишь с трудом можно отыскать индоевропейские следы. Новые завоеватели могли, разумеется, принести с собой своего Зевса, и его влияние прослеживается в некоторых атрибутах культа бога грозы, который был собратом богини-матери официального хеттского пантеона. Другие индоевропейские заимствования можно видеть в изображениях периода Карум II (около 1940–1840 гг. до н. э.) в Кюльтепе, на найденных там оттисках с цилиндрических печатей.
Если судить по статуэткам предыдущих столетий, культ богини-матери был доминирующим, однако на оттисках печатей мы видим пантеон в основном мужских богов, который возглавляет бог грозы и в котором важное место занимает бог Пирва, связанный с культом лошади. В свою очередь, этот культ сопоставляли с традицией коневодства у индоевропейцев.
Но если иноземные боги и пользовались каким-то превосходством в период торговых колоний, совершенно очевидно, что культ богини-матери вскоре вновь завоевал первое место. Хеттский бог грозы, несмотря на то, что он был одним из самых могущественных, явно уступал главенствующую роль этой богине в пантеоне великих хеттских богов.
Влияние хурритов на хеттскую религию было гораздо сильнее и шире. В одной из первых глав этой книги уже высказывалось предположение, что династия периода империи, начавшаяся примерно в 1450 г. до н. э. с восшествия на престол Тудхалии I, была по происхождению хурритской и к концу этого периода весь официальный пантеон богов был хурритизирован. Это особенно четко определяется по скульптурам божеств хеттского пантеона святилища Язылыкая, которые выстроены по хурритской иерархии и носят имена хурритского происхождения. Следует, однако, подчеркнуть, что синкретизм подобного рода не типичен и относится к более позднему времени.
Таким образом, религия периода империи представляла собой результат длинного и сложного процесса. Большая часть сохранившихся свидетельств говорит об официальных, государственных культах, но и они дают некоторое представление о религиозных верованиях небольших сообществ земледельцев на Анатолийском плоскогорье. Большинство из них скорее можно определить как магию, а не религию, однако простой хетт вряд ли мог уловить разницу между этими понятиями.
Существовали сложнейшие ритуалы с использованием симпатической магии, которые применялись по любому случаю жизни — от восстановления мужественности до обрядов, предназначенных для того, чтобы зловредные божества не выходили из своих святилищ. Местная жрица, известная под именем «старая женщина», играла большую роль, и большая часть ее действ происходила либо в доме просителя, либо под открытым небом. Особо почитались родники. Такие «священные родники» не сохранились, однако наскальный памятник наподобие того, что остался в Эфлатун-Пынаре над все еще бьющим родником, пожалуй, может служить примером таких маленьких святилищ под открытым небом.