Самое существенное в этом документе — то, что касается Урхи — Тешуба. Это образец продуманного рассуждения, восходящего к почти юридической аргументации; такой тип рассуждения нередко встречается в хеттской литературе и почти не имеет параллелей у других народов ранней древности. Если подобные рассуждения кажутся явно неубедительными, то лишь потому, что мы уже давно перестали верить, что война есть «суд божий», на котором правое дело должно взять верх; но, как мы уже убедились, такая точка зрения для хеттов была аксиомой, и рассуждения Хаттусили были для них убедительными. То, что цитированный документ свидетельствует о высокоразвитой политической мысли, мы уже отмечали выше.
Объем книги не позволяет привести подробное описание всех менее значительных типов государственных документов, содержащихся в хеттском архиве. Мы располагаем жалованными грамотами, в которых некоторые лица или учреждения объявляются свободными от налога или других поборов; дарственными, по которым крупные имения передаются царским указом новым владельцам; рескриптами, улаживающими споры о границах или обвиняющими восставших вассалов в измене; следственными записями; и наконец, предписаниями для различных должностных лиц и знати.
Из вышесказанного можно видеть, что хетты создали свои собственные литературные формы и стиль, служившие административным и государственным целям; эти формы и стиль резко отличаются от тех, которые были приняты у современных им народов. Правда, анналистика давно известна ученым — ориенталистам по текстам ассирийских царей, но эти произведения относятся к векам, последовавшим за падением хеттской империи, и в этом смысле ассирийцы были наследниками хеттов.
2. Миф, легенда и повесть
Число текстов, относящихся к этим категориям, невелико, и они с точки зрения формы не обладают особыми художественными достоинствами. Рассказ ведется простейшей и довольно убогой прозой; попытки использовать стих или размер отсутствуют ( песнь Улликумми (см ниже), имеющая рудиментарную ритмическую структуру, представляется исключением). Впрочем, некоторые детали вносят живые штрихи, а сами рассказы, несмотря на примитивность, представляют значительный интерес. Имеется несколько мифов, относящихся к хеттским божествам; однако более сложные сочинения этого рода принадлежат, строго говоря, не хеттской, а хурритской религии. Имеются легенды, основанные на ранней истории хеттского царства, а также хеттские варианты вавилонских легенд и эпоса. Разнообразные короткие рассказы имеют, видимо, опять — таки хурритское происхождение. Наличие всех этих чуждых мифов, легенд и рассказов в хеттских архивах следует объяснять тем, что в период между Древним и Новым царствами хурриты доминировали в политическом и культурном плане; даже вавилонские легенды проникли в архивы, по-видимому, через хурритов, которые были пропитаны вавилонскими традициями.
Легенда
Из чисто хеттских легенд более или менее удовлетворительно сохранилась только одна: история осады Уршу. Текст изложен на аккадском языке, но, несомненно, восходит к хеттской традиции. Действие развертывается вне города Уршу (где-то в Северной Сирии); город осажден хеттским войском, которым руководит царь из города Лухуцантии. Уршу вступает в контакт, а может, и пребывает в союзе с хурритским государством, с городом Алеппо и городом Заруаром, а может быть, также и с городом Каркемишем, войска которого засели в горах над городом и несут стражу. После нескольких малоразборчивых абзацев мы читаем:
Они сломали таран. Царь разгневался, и лицо его стало ужасно: «Они постоянно приносят мне дурные вести; пусть бог Грозы унесет вас в потоке. Царь продолжает: «Пошевеливайтесь! Изготовьте таран на хурритский лад и доставьте его на место. Сделайте «гору», и пусть ее (тоже) поставят на место. Сделайте таран из (дерева), взятого с гор Хассу, и доставьте его на место. Начинайте наваливать земляную кучу. Когда кончите, пусть каждый заступит на свой пост. Пусть только враг даст бой — и его замыслы расстроятся. Далее он говорит своему полководцу Сайте, вероятно тому самому злосчастному полководцу, с которым мы уже встречались в качестве субъекта «назидательной притчи»: «Кто бы мог подумать, что Ирия придет и солжет, говоря: «Мы принесем осадную башню и таран», но они не приносят ни башни, ни тарана, а он принес их в другое место. Схватите его и скажите ему: «Ты обманываешь нас, а значит, мы обманываем царя».
Лакуна не позволяет нам узнать, что случилось дальше. Когда Сайта снова докладывает царю, тот снова в бешенстве от продолжающихся промедлений.
«Почему вы не дали боя? Вы словно стоите на колесницах из воды, вы сами словно превратились в воду (?)… Вы должны стать перед ним на колени! Вы должны были бы убить ею или хоть напугать. А гак ты повел себя, как женщина»… Тогда они ответили ему: «Восемь раз (т. е. на восьми фронтах?) мы дадим бой. Мы расстроим замыслы и разрушим город». Царь ответил: «Хорошо!»
Но пока они ничего не делали с городом, многим из царских слуг досталось, так что многие умерли. Царь рассердился и сказал: «Следите за дорогами. Наблюдайте, кто войдет в город и кто выйдет из города. Никто не должен уйти из города к врагу»… Они ответили: «Мы следим. Восемьдесят колесниц и восемь пеших отрядов стоят вокруг города. Пусть сердце царя не смущается. Я стою на своем посту». Однако из города явился беглец и донес: «Подданный царя Алеппо приходил пять раз, подданный Цуппы пребывает в самом городе, люди Заруара входят и выходят из города, подданный моего господина, Сына Тешуба, ходит туда и назад»… Царь разгневался…
Остальная часть текста утрачена. Видно, что рассказ состоит из ряда инцидентов, вызвавших гнев царя, возмущенного бездарностью своих служак; поэтому рассказ представляется в какой-то степени сродным с приведенным выше текстом, состоящим из назидательных притч. Сходным документом является сильно поврежденный документ, излагающий легендарную историю города Цальпы и его связей с тремя поколениями хеттских царей.
Легенды вавилонского происхождения представлены в хеттской версии лишь во фрагментах, приводить же здесь полностью их вавилонские оригиналы было бы неуместным. Есть много фрагментов эпоса о Гильгамеше, имевшего не только хеттские, но также и хурритские версии. Эпизод с Хувавой [Хумбабой], разыгрывающийся в Сирии и Ливане, занимает большую часть сохранившегося текста; вполне возможно, что этому эпизоду здесь уделялось больше внимания, чем в исходном вавилонском эпосе. Что касается других вавилонских легенд, то опять — таки представлены те, которые имеют отношение к Сирии и Анатолии, а именно повести о походах древних царей Аккада на страны, лежавшие у северо — западных границ. Существует фрагмент хеттского перевода повести о Саргоне, озаглавленной «Царь Битвы» (ее оригинальный аккадский текст был найден в Телль — эль — Амарне) и описывающей, как этот знаменитый царь пришел на помощь купцам, обосновавшимся в Бурушхаттуме (см. выше); имеются также версии легенд о Нарам — Суэне, особенно о его войне против коалиции семнадцати царей. Небезынтересно отметить, что в последнем из упомянутых текстов имена некоторых царей и их царств не совпадают с теми, что в вавилонском оригинале; по-видимому, их приспособили к хеттским (или хурритским) условиям. В Богазкёе также было найдено значительное количество «научных» трудов вавилонского происхождения, в частности справочник по истолкованию различного рода знамений, гороскопы, модели печени и медицинские тексты.
Миф
Мифологические тексты, относящиеся к хеттским или хаттским божествам, составляют две группы, которые можно обозначить так: миф об убийстве Змея и миф об исчезнувшем боге. Трудно сказать, существовали ли иные мифы о хеттских или хаттских богах, ибо таблички расколоты на маленькие фрагменты, из которых нельзя составить никакого связного повествования. Имеется, однако, ряд слегка отличающихся вариантов вышеуказанных двух мифов.
Убийство Змея — типичный новогодний миф, такой же, какой мы встречаем в вавилонском эпосе о творении, в старинных английских художественных пантомимах и в аналогичных сказках и драмах, распространенных во многих частях света. Суть этого мифа — ритуальная схватка между божественным героем и его противником, олицетворяющим силы зла. Имеются два варианта. Оба начинаются, без обиняков, с сообщения, что бог Грозы (он и есть герой мифа) при первой встрече со Змеем Иллуянкой потерпел поражение. Тогда, согласно первой версии, бог Грозы воззвал ко всем богам, и богиня Инара задумала несложную хитрость. Она приготовила большой пир с бочонками всяческого питья. Затем она пригласила на помощь человека по имени Хупасия. Тот ответил: «Если ты позволишь мне поспать с тобой, я приду и сделаю, что ты захочешь». И она спала с ним. Затем она послала приглашение Змею, чтобы тот пришел из своей норы и разделил с ней еду и питье.