— С чем пожаловали? — довольно улыбаясь, спросил Хререк.
Мы застали его за поздним ужином, в главном зале. Вместо ответа я толкнул вперёд Йомантаса.
— Так-так-так… — пробормотал Хререк. — Славно. Бранд, Вышата, садитесь, угощайтесь.
Отказываться не стали, в конце концов, холодная свинина лучше, чем сухари. Да и уходить прямо сейчас не стоит. Во-первых, мне было интересно, что Хререк сделает с этим вождём, а во-вторых, награду лучше получать сейчас, пока князь об этом помнит.
— Йомантас, — протянул Хререк, поднимаясь из-за стола. — Кто это тебя так разукрасил? Руки лишил?
Вождь после удара щитом в лицо выглядел не самым лучшим образом. Лицо его, покрытое коркой бурой запекшейся крови, распухло, будто покусанное пчёлами.
— Бранд, — честно сказал Йомантас.
Хререк покосился на меня, медленно жующего мясо, покивал с довольным видом.
— Молодец. Хвалю, — сказал он мне и снова повернулся к водянину. — Йомантас. А послов ты моих зачем убил?
Тот не ответил.
— Этот хорёк золото нам предлагал сейчас, — сказал Вышата.
— Золото? — удивился князь. — Откуда у него золото?
— Брешет, — сказал я. — Откуда у него золото.
— Значит, придётся поспрашивать с пристрастием, — вздохнул Хререк. — Рубаху новую кровью испачкаю. Эх, Йомантас, лучше бы тебе сразу всё сказать, я эту рубаху первый раз надел.
— Врут. Нет золота, — прошепелявил вождь.
Мы с Вышатой расхохотались одновременно. Хререк тоже улыбнулся, глядя на нас. Очевидно, кому он поверит больше, своим воинам или своему врагу.
— Ну нет так нет, — пожал плечами Хререк. — Кому оно вообще нужно, это золото? Вот, кстати, Бранд, держи.
Он снял с руки три золотых браслета и положил на стол передо мной. Поход в нищую деревушку водян принёс мне больше, чем взятие Йорвика и битва за него вместе взятые.
— Благодарю, княже, — сказал я, но Хререк только отмахнулся.
— Йомантас, а ведь можно было по-хорошему, я же с добром к тебе пришёл, с открытой душой, — вздохнул князь. — А ты мне в душу плюнул.
Хререк подошёл к нему, смерил долгим презрительным взглядом. А потом с печальным видом достал из-за пояса кинжал и ткнул Йомантаса прямо в культю. Водянина стало даже немного жаль.
Глава 7
Следующие несколько дней, а может быть, даже недель, прошли в полном спокойствии и гармонии. Мы осваивались в Альдейгье, знакомились с местными, угощали князя и его дружину самогоном и изредка бились с ними потехи ради. Идиллия. Весёлые беззаботные деньки.
Лишь несколько раз мы прогулялись лично с Хререком к соседним деревенькам, исключительно для демонстрации силы. Князю регулярно приходилось объезжать свои владения, тем более учитывая, что он начал здесь править не так давно. И каждый такой выезд укреплял его власть на Ладоге, подтверждая его право брать пошлины с проезжих купцов и облагать данью соседние племена.
Потому что все сразу же видели, что с Хререком шутить не стоит. Что за ним стоит сила, а право сильного решало здесь гораздо больше, чем любое другое, и никто не осмеливался бросить Хререку вызов.
Судьба Йомантаса приводила местных вождей в ужас, потому что князь всё-таки оставил его в живых. Подрезал сухожилия на ногах, отрубил пальцы на оставшейся руке, но оставил в живых и даже позволил вернуться к племени, пообещав, что в следующий раз будет хуже, и Йомантас, полностью сломленный, покорился.
Хререк всё расширял свою власть, почти каждый день под его руку добровольно приходили всё новые и новые племена. И теперь он всё чаще поглядывал на юг, в сторону Новгорода. Или Хольмгарда, как он сам предпочитал его называть.
Сами же словене звали своё поселение Словенском, просто и без затей. Непосредственно городом, как я и предполагал, правило вече, а вот дружину в бой водил некий Вадим по прозвищу Храбрый. Он тоже звался князем, но его власть, в отличие от власти Хререка, распространялась только на военные дела.
И это значило, что придётся этого Вадима подвинуть. А вслед за ним подвинуть и новгородское вече. Задачка не из простых, и я понял, что Хререк собирал людей именно для этого. На его зов откликнулось ещё несколько команд, в основном, свеи, и вскоре в Альдейгье северян стало почти столько же, сколько и местных. Отовсюду звучала северная речь, тут и там взгляд натыкался на светлые бороды и яркие рубахи, брага и пиво подорожали едва ли не в два раза.
Хререк готовился к войне.
Мы все готовились. Точили топоры и мастерили щиты, тренировались сражаться поодиночке и строем, знакомились с пришлыми варягами. Приготовления старались держать в тайне, но любой проезжий новгородец, имеющий уши или глаза, легко мог догадаться. Тем более, что добраться до Новгорода можно было только минуя Ладогу, и я был уверен, что новгородских шпионов в городе — как блох на бродячей собаке.