Князь сейчас находился где-то у ворот, рядом с тараном, и когда ворота наконец пробьют, самое жаркое место будет именно там. В брешь пойдёт самый большой отряд, и полочане это отлично видят, и наверняка приготовили для них что-то особенное. Брячислав Всеславич драться умел, это было видно, и даже если стратег из него не очень, то тактиком он был отменным. Так организовать оборону ещё надо уметь.
Наконец я перевалился через частокол в самую гущу боя, где звенела сталь и грохотали щиты, а помост под ногами стал скользким от пролитой крови. Мы теснили полочан, спихивали со стены, резали и убивали, не покладая рук, но сумели пока занять лишь небольшой пятачок.
Я тут же присоединился к сражающимся. Против нас дрались простые мужики-ополченцы, совсем не ровня профессиональным воинам-норманнам, но удар топором и в Африке удар топором, и среди прочих трупов я порой замечал знакомые лица.
Теперь главное не стать трупом самому.
— Убивай! — зарычал я во весь голос, наводя ужас на противника и подбадривая своих соратников.
Продвигались медленно, слишком медленно, защитников оказалось больше, чем мы ожидали увидеть, но останавливаться и поворачивать назад уже поздно. Поэтому мы продолжали резню. Это была скорее методичная тяжёлая работа, нежели испытание воинского умения, здесь побеждали более выносливые. Те, кто мог поднять щит, несмотря на усталость и раны, и продолжать идти на врага, выталкивая его со стены.
Мой щит с грохотом ударил по щиту одного из полочан. Он попытался достать меня топором сверху, я, пригнувшись, ткнул его под щит саксом, в незащищённое брюхо. В тесноте подобной схватки — самое лучшее оружие, гораздо лучше топора, которым надо хорошенько размахнуться, и лучше копья, для которого необходимо держать дистанцию.
Крики раненых звучали отовсюду, превращаясь в стоны умирающих. Кто-то истошно звал маму, кто-то просто рыдал во весь голос. До них пока никому не было дела, уже потом, после боя, здесь пойдут похоронные команды, и те, кому посчастливится дожить до их появления, будут иметь какие-то шансы.
Ворота наконец взломали, выбили их тараном, и внутрь тут же устремились разозлённые долгим обстрелом северяне, чтобы тоже начать резню в тесном пространстве надвратной башни.
На других участках стены тоже кипело сражение, мы спешили соединиться друг с другом, чтобы выступить единым фронтом, и у нас это понемногу получалось. Мы добрались уже до лестниц, ведущих вниз, в город, но спускаться пока было рано, на стене ещё хватало работы. Хотя сейчас уже зачастую приходилось бить убегающих полочан в спину, многие из защитников спешили ретироваться с поля боя, понимая, что всё кончено, и совсем не в их пользу.
Сражение потихоньку перемещалось на городские улицы, и теперь вместо стен нам приходилось штурмовать баррикады, но это оказалось гораздо проще, чем карабкаться под обстрелом на верхотуру. К тому же, боевой дух полочан уже был подорван, как же, враг в городе, всё кончено.
На этот раз, в отличие от Йорвика, разъярённых норманнов никто не пытался подкупить, и весь город стал их законной добычей, так что северяне врывались в дома, грабили и убивали без всякого стеснения. Запрещалось только поджигать, потому что город был полностью деревянным. Хререк желал обладать городом, а не его руинами в куче пепла.
А в остальном северяне развлекались как могли, не отрываясь от основного процесса — истребления защитников Полоцка. Ещё оставалась крепость с её защитниками, куда более грозная, чем городской частокол, но рваться туда князь не спешил. Вопрос с провиантом теперь был решён за счёт городских запасов, и торопиться было некуда. Тем более, что для разграбления города требовалось время, и немалое.
Сам я в грабежах участия принимать не стал. В городских домах меня мало что могло заинтересовать, я с гораздо большим удовольствием пошарился бы в крепости, в покоях Брячислава Всеславича, но для этого надо было ещё туда добраться.
Там-то как раз оборонялись не горожане с вилами и топорами, а дружинники князя, как и мы, всю жизнь посвятившие насилию и убийствам. И пусть мы превосходим их числом, взять крепость будет непросто. Брячислав отнюдь не честолюбивый и глуповатый Вадим, способный решить судьбу целого города и княжества одним поединком, Брячислав будет держаться до последнего.