Эту историю мы все уже слышали несколько раз, но делали вид, что внимательно и охотно послушаем ещё.
— А м-мне п-по шлему п-прилетело, — заикаясь после удара в голову, сказал ещё один молодой.
— Ты на удар-то хоть ответил? — фыркнул Харальд Рябой.
— Д-да, уб-бил, — сказал тот.
— Так и надо, — сказал Харальд.
— Это что, я как на стену запрыгнул, на меня разом со всех сторон! Я щитом укрылся, одного убил, другого, третьего, а они всё не кончаются! Тяжко первому-то лезть! — громко произнёс Торир.
— Так первым же Кнут забрался, — сказал Хальвдан.
— Я говорю, тяжко одним из первых-то лезть, — исправился Торир.
Как я и обещал, первому из забравшихся на стену я выплатил марку серебра из собственных денег, плюсом к той доле добычи, что мы взяли с Полоцка, так что Кнут благодаря своей храбрости стал немножко богаче.
Вторым, по другой лестнице, взобрался Горм, но ему премии не досталось, хотя он и не переживал за это. Даже без этой премии мы все после дележа добычи изрядно разбогатели, хоть и ненадолго. Скоро всё награбленное осядет в карманах у местных шлюх и торговцев, а мы, как голодные волки, будем вынуждены искать новую добычу.
Я пил вместе со своими людьми, за стол к высоким господам меня не позвали. Впрочем, не больно-то и хотелось, кроме Хререка и Хельги там не с кем было даже поговорить. За княжеским столом, кроме них двоих, сидели ещё князева супруга, его тесть, несколько ярлов, с которыми я только шапочно был знаком, и какие-то денежные мешки из Новгорода и Ладоги.
И, к моему облегчению, князь гораздо больше был увлечён историями о подвигах, а не Миляной, как бы та ни старалась привлечь его внимание. Он и сам периодически хвастался, как бился в воротах плечом к плечу со своими дружинниками, и всякий раз его дружина салютовала ему из-за отдельного стола.
— Теперь с нами не только Альдейгья, не только Хольмгард! — громко произнёс князь, подняв перед собой огромную кружку. — Теперь с нами Полотьск, а вслед за ним покорятся и все остальные!
Мы слитно заорали здравицы, славя нашего князя. Теперь я не переживал, что он закиснет в объятиях супруги, мы напомнили ему, как бурлит кровь во время сражения. Пусть лучше снова ведёт нас в бой.
Вот только я сомневался, что до зимы удастся выбраться ещё куда-нибудь, местный способ ведения дел успел мне изрядно надоесть. Тщательно всё обдумать, обсудить, поразмыслить, посоветоваться, подождать до весны, до ледохода, до китайской пасхи. Хререк, конечно, из этого ряда заметно выделялся, предпочитая действовать как можно скорее, но это было исключение из правил.
Да и к тому же близилась осень, а значит, всё надо успевать до ледостава, пока ещё можно пройти на корабле по рекам и вернуться обратно. Вопрос зимовки вставал перед нами всё острее, и многие хотели вернуться в Бейстад, тем более, полоцкие трофеи позволяли нам вернуться туда с триумфом, как успешным викингам.
Я же и слышать ничего про Бейстад и Норвегию не хотел. Мне там абсолютно нечего было ловить, и по вяленой селёдке я нисколько не скучал.
Уж лучше рвануть на юга, к тёплым морям, где знойные мулатки будут подносить тебе холодное пиво прямо на пляж. Шутка, конечно, нет тут ещё никаких мулаток, как бы этому не противились активисты и прочие борцы за социальную справедливость. Негры если и были, то только в землях Арабского Халифата, и уж точно не на руководящих должностях.
— И следующим будет Смоленск! — объявил вдруг Хререк.
На мгновение повисла тишина, чтобы снова взорваться торжествующими криками. Без сомнения, об этом немедленно узнают в самом Смоленске, но князь, похоже, вошёл во вкус и не будет останавливаться. К тому же, путь до Смоленска теперь абсолютно свободен, раз уж земли Полоцка принадлежат Хререку.
Вся команда «Морского сокола» тоже с энтузиазмом приветствовала это начинание, разграбить ещё один город они всегда готовы, и я не сомневался, что они с радостью присоединятся к походу. Правда, существовал риск, что мы застрянем под стенами Смоленска как раз до самой зимы, а это уже значило, что зимовать придётся где-то здесь.
Но в данный момент об этом никто не думал. Пьяному море по колено, что уж говорить про какой-то далёкий Смоленск, его сейчас грозились взять с наскока, одним решительным ударом. По-богатырски.
— Смоленск, говорят, ещё богаче, — произнёс Торбьерн.
— Значит, и защищён ещё лучше, — проворчал Даг. — Так они тебе ворота и откроют, конечно.
— Эти же открыли, — пожал плечами кузен. — К смоленским тоже ключик найдётся.