Внезапно из-за деревьев показалась Фанни. Она вдруг резко бросилась к Логану, словно шестилетняя малышка, а не развитая физически девушка тринадцати лет. Логану оставалось либо схватить ее, либо упасть.
– О, сегодня ты особенно красив, – вкрадчивым голосом пропела Фанни, пытаясь поцеловать его, но Логан выпустил ее из рук и, с силой оттолкнув от себя, подошел ко мне.
В этот день Фанни то и дело крутилась перед глазами, шумела, отпугивая рыбу, и все время требовала к себе внимания, так что вторая половина воскресенья, обещавшая быть приятной, оказалась основательно испорченной. Наконец, ближе к сумеркам, Фанни отбыла в неизвестном направлении, оставив нас с тремя рыбешками, которые и тащить домой не стоило. Логан бросил их обратно в воду, и рыбки юркнули в глубину.
– Дома увидимся, – сказал мне Том и исчез, оставив нас с Логаном вдвоем.
– Что произошло? – спросил он.
Я сидела, задумчиво глядя на игру розовых оттенков заката в воде. Скоро их сменит темно-красный цвет – как цвет той крови, что прольется при рождении нового малыша. Память выдала мне мельком воспоминания обо всех предыдущих родах.
– Хевен, да ты меня не слушаешь.
Я не знала, стоит или не стоит говорить Логану о таких довольно-таки интимных вещах, но у меня все вышло само собой, как будто я не могла держать от него никаких секретов.
– Я боюсь, Логан, боюсь не только за Сару и ее ребенка, но и за всех нас боюсь. Иногда, глядя на несчастную Сару, я думаю, сколько она может выдержать такую жизнь? И если Сара уйдет – а она поговаривала насчет того, чтобы бросить отца, – то малыша оставит на меня и мне придется взять на себя все заботы о нем. Бабушка мало что может, разве только вязать, вышивать да дорожки плести.
– А у тебя и без того, как я понимаю, забот хватает. Но, Хевен, разве ты не знаешь, что все воздастся? Ты не слышала, что говорил сегодня в церкви преподобный Вайс о кресте, который несет каждый из нас? Помнишь, он сказал, что Бог никогда не позволяет нести непосильный крест?
– Может, оно и так, но в данный момент Сара чувствует, что ее крест тянет на всю тонну, и вряд ли ее можно в чем-то обвинить.
Мы медленно шли в направлении нашего дома, расставаться не хотелось.
– Ты и сегодня… не хочешь задать мне никакого вопроса? – запинаясь, спросил Логан.
– В другой раз… может быть.
Логан остановился:
– Я хотел бы пригласить тебя домой, Хевен. Я сказал своим родителям, какая ты чудесная и хорошенькая, но им следует посмотреть на тебя и поближе познакомиться, чтобы оценить мой выбор.
Я несколько отпрянула от него, досадуя и на Логана, и на себя: «Почему бы ему не оставить нас, Кастилов, в покое с нашими проблемами, нищетой и стыдом?» И тогда он быстро шагнул ко мне, неловко схватил и чмокнул в губы. Я вздрогнула от неожиданного прикосновения его губ. Логан выглядел как-то необычно при вечернем свете.
– Спокойной ночи. И не волнуйся ни о чем. Я всегда буду рядом, когда тебе понадоблюсь.
С этими словами он стал спускаться по тропинке, направляясь в сторону чистых и ухоженных улиц Уиннерроу. Потом он поднимется по ступенькам в свою квартиру прямо над аптекой Стоунуоллов, в светлые и приятные помещения, обставленные современной мебелью, с водопроводными кранами, туалетом со смывом, даже двумя. Сегодня вечером он будет смотреть с родителями телевизор. Я следила за ним, пока он не исчез из виду, и пыталась представить себе, что же это за ощущение – жить в чистых комнатах с цветным телевизором. О, конечно, это в тысячу раз лучше, чем здесь, это уж точно.
Меня занимали сладкие мысли о Логане и его поцелуе, поэтому я не заметила, как пришла в нашу хижину – и очутилась словно на поле битвы.
Отец был дома. Он мерил переднюю комнату и метал в Сару злые взгляды, словно всаживая в нее ножи.
– Почему ты позволила себе опять забеременеть? – кричал он на нее, ударяя шляпой по тыльной стороне ладони.
В гневе он стукнул кулаком по стене, отчего с полки соскочили несколько чашек и разбились о пол. А лишних чашек у нас и так не было.
Отец был ужасен в своем гневе. Страшно было смотреть на него, когда он метался по комнате, слишком маленькой, чтобы дать развернуться своей энергии.
– Я работаю теперь днем и ночью, чтобы тебе и твоим детям было что есть! – бушевал он.
– А ты что, тут ни при чем, да?! – выкрикнула Сара, тряхнув распущенными рыжими волосами, которые обычно были собраны сзади лентой.