Щорс. Сегодня к 12 часам, если вы дадите согласие, проект будет вам представлен. Как вы, в принципе согласны с этим?
Командарм. Я вполне согласен.
В тот же день, 19 августа, войскам 12-й армии был объявлен приказ о слиянии 44-й стрелковой и 1-й Украинской дивизий. Начальником вновь сведенной — 44-й дивизии назначен Щорс, его помощником (заместителем) Дубовой. Истомленные боями, обескровленные, войска 44-й дивизии встали под Коростенем, преградив дорогу рвавшемуся к Киеву врагу.
Как видим, интриг со стороны Щорса не было. Вопрос об объединении двух дивизий решался с обоюдного согласия, гласно. В разговоре по прямому проводу с командармом участвовали Дубовой и его военный комиссар. В интригах можно скорее заподозрить Дубового — ему пришлось побывать и в роли командарма, и начальника штаба армий. Можно представить, сколько влиятельных приятелей и дружков завелось у него за это время.
Нелепы обвинения Щорса в украинском национализме — он ведь белорусом был. Дед Микола, крестьянин, все силы вложив в скупую белорусскую землю, нестарым еще лег в нее и сам. Отец девятнадцатилетним пареньком выехал из Минска чугункой и сошел на маленькой станции Сновск. Сюда, на сухие, здоровые места Черниговщины повалило немало умельцев-белорусов. Вокруг станции и депо бурно шла застройка.
Историки были потрясены, когда совсем недавно узнали о белорусском происхождении Щорса, которого, как известно, было велено считать «украинским Чапаевым». Узнали правду — и вот уже отметены наветы, которые шлейфом тянулись за его именем почти семьдесят лет. А сколько еще потрясений ожидает исследователей, когда откроются, наконец, двери всех архивов? Придирчиво просеивая факты биографии Щорса сквозь сито тогдашних идеологических представлений о личности народного героя, с которого должны брать пример миллионы простых людей, в тридцатые годы безжалостно выбрасывали все, что хоть в какой-то мере могло повредить созданию мифологизированного образа, безупречного во всех отношениях.
Плоды тех праведных трудов мы пожинаем сегодня. Стыдливое замалчивание некоторых эпизодов жизни Щорса, искусственное выпрямление его биографии обернулось сегодня, когда стали просачиваться непубликовавшиеся ранее сведения, ниспровержением с пьедестала. Прошлое жестоко мстит, если с ним обращаются вольно, в угоду сиюминутным амбициям. Когда и где Щорс вступал в партию? Место и дата называются разные. Действительно ли он учился четыре года в Черниговском духовном училище, о чем в официальных биографиях вообще не упоминалось, а затем в Полтавской духовной семинарии, которая стыдливыми биографами подменялась учительской семинарией? Верно ли, что он никогда не был штабс-капитаном, а все его военное образование сводилось к четырем месяцам в Виленском военном училище, переведенном в 1916 году в Полтаву? Кто на самом деле был организатором и первым командиром Богунского полка: Щорс или двадцатилетний А. С. Богунский, расстрелянный без решения трибунала между 27 и 31 июля 1919 года по приказу Троцкого, который обвинил его, члена партии с мая 1917 года, начальника штаба звенигородско-повстанческих отрядов, командира бригады перед бесславной гибелью в том, что два полка бригады самовольно снялись из Полтавы? Случайно ли, что за три месяца до провозглашения Сталиным Щорса «украинским Чапаевым» тогдашний председатель Реввоенсовета и нарком обороны СССР Ворошилов в газете «Красная звезда» зачислил Богунского в ряды бандитских атаманов, хотя политически юный комбриг был реабилитирован в 1920 году? В честь кого был назван «полк имени т-ща Богуна» — винницкого полковника Ивана Богуна, сподвижника Богдана Хмельницкого, или в честь его, большевика Богунского, которого называли Богуном? Могло ли слово «товарищ» быть употреблено рядом с именем деятеля несоветской эпохи?
Это вопросы или примеры лжи во имя системы? Той, которая убеждала: ни за что отвечать не придется. И щедро одаривала наемников, преуспевающих в государственной науке выпрямления истории.
Приложение № 5:
Из открытых источников
(Щорс Александр Алексеевич — в прошлом сотрудник внешней разведки КГБ, ответственный секретарь газеты «Комсомольская правда», главный редактор газеты «Россия», предприниматель. Живет в Москве.)
Мне было легко в детстве. Я ничего не выдумывал, мне никто не подсказывал. Просто играл в деда. Не в революцию, не в Чапаева, а в своего собственного семейного героя — Щорса.
Его имя нависало над нашей семьей и как благословение, и как проклятие. Почти вся мужская линия — военные. Кого провернуло в мясорубке Второй мировой без остатка, кого проглотила предвоенная тьма. Жена героя была арестована. Кто-то остался на обочине славы. И никто из нас не увидел зарю коммунизма.