- Я ухаживаю за своими пациентами, не считая и никогда не называя их больными. Я тут своего рода массовик-затейник и меня все любят. Я им читаю и рассказываю интересные истории про Олимп, Аид и их необычных жителей. Играю с ними в настольные игры и дискутирую о вопросах бытия, что смерти не стоит бояться, а относиться к этому жизненному процессу философски. Сразу скажу, будет тяжело, - чуть тише вымолвил Джонсон, вновь привлекая Перси к себе и шепча в самое ухо, - справишься ли? Понадобится много любви, терпения, выдержки, душевного позитива с неизменной улыбкой в придачу.
- Думаю, у меня получится. Ведь мы теперь вместе, - тихо выдохнула Перси, потершись носом о шею и ключицу Тесея.
Он слегка отстранился, заглянул в ее сапфировые глаза, в то время как его губы робко, несмело, словно прося разрешения, потянулись к ее губам в долгожданном поцелуе.
И девушка с тихим всхлипом разрешила себя поцеловать и ответила взаимностью, потому что не меньше Джонсона желала этого.
- Хотел тебе сказать еще в Олимпе, - горячо шептал Тесей между трепетными ласками и поцелуями, - мне не нужны твои миллионы, Персефона Блейк, только ты сама!
***
Наши дни. Дейтона-Бич.
После разговора с пасынком и его ухода, Джеффу стало как-то легче, словно камень с души свалился. Несмотря на все, что между ними произошло, в большей степени благодаря далеко неангельскому характеру Белла, он был рад видеть своего пасынка живым, здоровым и удачно устроившимся в жизни. Может, есть у него еще время попытаться навести мосты и все наладить в своей ничтожной жизни, чтобы не было так мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Только сейчас до Джеффа стало доходить, что он своим бездействием и глупыми выходками помешал чему-то важному. Не стал бы Джордан так рьяно расспрашивать о Блейке, если бы речь шла лишь о банальных потрахушках.
Закинув в себя скудный больничный ужин и пройдя ряд необходимых медицинских процедур, Белл, спустя время, вновь почувствовал краткосрочную, острую боль в голове, словно кто ножиком по мозгам чиркнул. Пытаясь отвлечься, он уставился в работающий телевизор и под его мерное варнякание стал проваливаться в сон. Мужчина не мог с точностью сказать, сколько проспал, когда услышал тягучий женский голос и почувствовал чье-то прикосновение к плечу.
Разлепив глаза, он увидел женщину своей мечты. Над ним склонилась стройная медсестра в короткой форме, больше походившей на эротическое белье. Ее полные груди чуть не вываливались из тесного декольте, а сочные губы, подведенные алой помадой, дерзко улыбались и обещали неземное блаженство.
- Джефф, хули ты тут развалился? – развязно спрашивает она, грациозно вставая и протягивая ему руку. – Идем, жеребец, нам пора, - томно добавляет красотка, поглаживая свое стройное бедро, одетое в кружево чулка.
У Белла даже не возникает вопросов, откуда здесь взялась эта дерзкая чертовка и какого хуя тут действительно происходит? Должно быть, он все еще спит и сон ему видится. Мужчине сейчас так хорошо, будто он от души потрахался, выкурил косяк или порядочно принял на грудь, и окружающая его жизнь вновь стала прекрасной и удивительной, а в обрюзгшем теле образовалась легкая гибкость и целостность. И жажда спиртного, которая наждаком драла горло и скручивала узлом нутро все эти годы, куда-то вдруг испарилась.
- Детка, с такой кралей, как ты, хоть в гребаный ад, - хрипло выдавил Джефф, вставая с кровати и следуя за секси-медсестричкой на обеих своих конечностях.
Они покидают палату, куда стремительно вбегает дежурная медсестра. Только Белл уже мало на что обращает внимание. Его окружает странный свет, он будто проваливается сквозь землю, а потом вместе с загадочной спутницей присоединяется к небольшой толпе незнакомцев. Короткое путешествие в относительно приятной компании, как кажется Джеффу, и вот он уже, как и остальные, вливается в огромную разномастную толпу. Все проходят через большие ворота и попадают на обширную территорию с мягким багряным светом.
Белл толком не успевает понять, куда попал и почему вместо пышногрудой медсестры, рядом с ним оказалась вдруг обыкновенная молодая девушка, одетая в черную форму.
- А ты кто и где это я? – только и успевает вымолвить мужчина.
- В гребаном аду, жеребец, - голосом медсестры-соблазнительницы ответила девушка, криво улыбнувшись. - Куда же мне вас оформить, мистер Белл? – на секунду задумалась незнакомка, беря мужчину под руку. – Ладно, следуйте за мной!
Фантомное тело Джеффа словно гелиевый шарик оторвалось от земли и с бешеной скоростью понеслось вместе со странной девушкой в неизвестном направлении. Теперь до Белла наконец-то все стало доходить. Что с ним произошло, куда в результате он попал и кем стал. Ебать-колотить! Он уснул вечным сном на больничной койке местной клиники Дейтоны-Бич с подвешенной к потолку переломанной ногой. Костыли ему определенно больше не понадобятся.
***
Закончив свою первую официальную рабочую смену в Аиде, Гидра Келли вздохнула с облегчением и, щелкнув пальцами, перенесла себя в Олимп. Только вчера она принесла присягу владыке и на ее тело нанесли особое тату, позволявшее перемещаться между мирами. И вот уже сегодня состоялся ее первый дебют - сопровождение души в преисподнюю. У нее, кажется, все получилось идеально. Ее метаморфоза выглядела слегка пошловато и совсем не соответствовала внешности юной богини Олимпа, но как говорят в преисподней и в мире смертных любой последний ваш каприз. Хорошо, что фантом Джеффа Белла пошел с ней по собственной воле. Вряд ли бы ее истинное обличие, змеи с множеством голов, пришлось бы ему по вкусу. Гидра, как и мать Ехидна, в большинстве случаев предпочитала человеческий облик. Свою сущность она выпускала крайне редко.
Кроме нее в Аиде уже почти три года служили Орф и Цербер. Если первый ее брат периодически появлялся на смене, потом надолго исчезал в мире смертных, либо на пару суток зависал у своей зазнобы в Олимпе, но обязательно в итоге появлялся в родительском доме, то второго брата Гидра не видела уже давно. На все ее расспросы родители и Орф отвечали, что он где-то среди людей, выполняет секретное задание владыки Аида. Что если бы Цербер мог, обязательно позвонил или передал весточку. Что даже им не ведомо, куда и с какой целью отослали Джордана. Адос Блейк его очень ценит, и что представителям семьи Келли выпала большая честь работать под его руководством.
Но сама Гидра своей змеиной шкурой чувствовала, что от нее и остальных домочадцев что-то скрывают. Что, заводя разговор о Цербере, нельзя было не заметить, как голос отца становится надтреснутым, а в глазах матери проскальзывает печаль, в то время как Орф свои вообще старается прятать, махнув рукой, мол, все с Цербером чики-пики, вернется, никуда не денется.
Спустя сутки, когда они встретились в родительском доме, Гидра решила устроить старшему братцу допрос с пристрастием.
- Орф, я такой же служитель Аида как ты и Цербер и заслуживаю услышать правду. Ты немедленно мне скажешь, где наш брат или я спрошу об этом у самого владыки.
Не хватало еще, чтобы его сестра стала спрашивать об этом у их босса. Орф уже давно все понял. Джордан был не просто обычным служителем Аида не прошедшим инициацию, он был дорог Блейку и был для него близким другом, сексуальным партнером, любимым. Олимпийским богом, принимающим облик пылающего адского пса по имени Цербер, по которому Адос безумно тосковал. И очередное напоминание о нем, было бы для хозяина преисподней сродни красной тряпки для быка или как если бы у него в груди торчал нож, а Гидра своими вроде бы невинными расспросами о Пэррише стала бы проворачивать рукоять, причиняя неописуемую боль, заставляя сердце владыки вновь кровоточить.
- Валяй, - раздраженно бросил старший брат, - если не хочешь лишиться своего места. Подобные распоряжения, касаемо подчиненных с Адосом Блейком не обсуждаются. Лучше расскажи, как прошла твоя первая смена? – добавил Орф, меняя тему разговора. - Завлекла кого-нибудь в Аид или пришлось бедолагу гнать взашей, напустив страху своей змеиной натурой?