– Ким, я справлюсь, – уверяю я.
– С чем?
– Я хочу справиться самостоятельно.
– Справиться самостоятельно с чем?
– Мне не нужны ни ты, ни моя семья.
Девушка молчит. Я вижу, как черты ее лица каменеют, как она пытается совладать с собой. Она смотрит на меня, ищет какой-то знак, который намекнет, как я поведу себя дальше. «“Комманд”—“Q”», – вновь думаю я.
– Против ветра и невзгод, – слышу я свой голос, – я выстою сам.
И прежде чем Ким успевает сказать еще хоть слово, я жму на «горячие клавиши», и от нее остается лишь усыпанный веснушками скриншот.
3
Голос Яна звучит согревающе, мягко просачиваясь сквозь динамики колонок. На мониторе у Тиля его лицо растянуто по размерам больше, чем в жизни. Видеосвязь. У него гладкая, чистая кожа высокого разрешения.
– Но курить ты пока еще не бросил, разве нет?
В ответ парень принимается рыться в ящике стола. Среди карандашей и скорлупы от грецких орехов находит зажигалку. Друзья одновременно щелкают кремнем.
– А чем еще занят в последнее время?
– Думаю. – Тиль выпускает клубы дыма через нос и то и дело смотрит куда-то поверх камеры, словно там, за эркером, на другой стороне улицы происходит нечто захватывающее.
– Да? И о чем же?
– Что в итоге мы все вбираем в себя.
– Прости, куда?
– В себя. Все, что вокруг нас. В наших головах есть собственный мир, засасывающий все подряд: кружку с засохшей пенкой, трещину в чашке, террариум, балкон, вазоны с цветами, обледенелый носок. Твой монитор, меня в окне, понимаешь? – Тиль потягивается, стряхивает пепел в террариум и продолжает. – Словно в нас сидит оператор, снимающий происходящее на камеру, этакое наше личное кино. Каждую секунду каждый из нас записывает свой собственный фильм. Самое смешное, что тебя самого в нем никогда нет – только другие!
– Где ты этого набрался?
– Тебе зачитать?
– На вечеринке расскажешь, ладно? Усядемся в углу, пофилософствуем, пока остальные будут надираться и ничего не заметят. Ты ведь придешь? – Ян глубоко затягивается, так, что сигарета тает на глазах, и проводит рукой по взъерошенным волосам.
– Торчу в «Медальке».
– Да ну?! – Ухмыльнувшись, Ян тушит сигарету и тут же прикуривает новую. – Мне начинать волноваться?
– У меня снова появилось время.
– И как, там все те же?
– Одного я точно помню: Храброго Убивашку, – Тиль и сам затягивается второй – и вновь глядит куда-то поверх камеры.
– Ему, видать, реально в жизни заняться нечем. Столько лет торчать в одной и той же игрушке…
– Он офигенный игрок, – отвечает Тиль. – О каждом заботится, следит за группами. Они все на нем и держатся. – Его взгляд снова скользит куда-то в сторону.
– В чем дело? – не выдерживает Ян. – За тобой кто-то следит?
– Сейчас покажу, – парень усмехнувшись, поворачивает камеру.
– Ничего не вижу.
– Смотри внимательней. Вон там, напротив, этажом выше. Видишь?
– Вон того чувака?
– Он там последнее время постоянно торчит, за ящиком для цветов.
– Что это на нем? Розовая рубашка?
– Ты погляди, чем он занят.
– Эм… Курит.
– Ага, и к тому же «Мальборо Голд». А теперь глянь, что случится, если я затушу свою.
Тиль тушит сигарету в аквариуме, и в ту же секунду мужчина опускает окурок в ящик для цветов.
– Вау, – говорит Ян. – Ну, помаши ему, что ли.
Тиль раздумывает, затем все-таки машет. Мужчина в окне напротив оборачивается, словно ища за спиной кого-то, кому предназначался привет, затем качает головой и задергивает занавеску.
– Чудной какой-то, – замечает друг. – Кто это?
– Я зову его Карл.
– Он небось чиновник.
– Наверняка!
Оба смеются. Кажется, в комнату Яна кто-то вошел, потому что тот вдруг отвлекся.
– Погоди минуту, – говорит он и пропадает. Через камеру видно лишь текстурированную стену и фото, на котором друг запечатлен в компании девчонок-скаутов. Это он, Тиль, сфотографировал их тогда на пути в Италию. Ян разговаривает с матерью; фрау Рейхерт была не особенно в восторге от идеи перебраться через Альпы на и без того весьма убитых мотороллерах, да и мысль о препровождении каникул в компании девчонок-скаутов тоже не встретила у нее понимания. Но с тех пор Яна все равно ничто не могло удержать от того, чтобы каждую свободную минуту бороздить просторы вселенной, накрепко застряв при этом в Северном полушарии. На фото видна первая щетина. Тилю кажется, что она другу идет.