Яхточка
У метро «Ленинские горы», на набережной Москва-реки, кто-то пустил в воду самодельную маленькую яхточку. Взял кусочек дерева, отход какой-то стройматериала, воткнул ветку, к ветке приладил три паруса, основной и два малых, из прозрачной полиэтиленовой пленки, вставил в корму руль, и опустил в реку. При минимуме усилий получилась красивая, на удивление маневренная яхточка. На ярком солнце паруса горели золотом и серебром, изредка налетавший боковой ветерок пытался зарулить яхточку к гранитному берегу. Но она покачнувшись носом, как уточка, выравнивала курс и плыла себе по течению реки на неизменном удалении от берега.
Люди, прогуливающиеся по набережной, млели от этого нежданно нагрянувшего тепла, от яркого, веселого солнца. Заметив яхточку, многие радовались как дети, невоспитанно тыкали пальцами в ее сторону и кричали: «Во! Гля, во!». Улыбались они как дети, просто и хорошо.
За яхточкой по набережной шла женщина, плотно сбитая, лет пятидесяти, одетая модно, дорого и безвкусно. На руках ее было множество колец и перстней, в ушах тоже было много золота, и рот ее, когда улыбался, полыхал желто-красным драгоценным заревом. Почему-то подумалось, что она работает в торговле или в каком-нибудь социальном фонде и не чиста на руку. Хотя кто его знает. Она шла по набережной за корабликом, потом спустилась по каменной лестнице к причалу и сопровождала суденышко совсем рядом. Подумалось, как дама с собачкой. Проходя мимо лавки, где грелись на солнце двое мужчин, один — рабочий в строительной робе, другой, представительный, с дипломатом между ног и шляпой на коленях, — она повернулась к ним озарив их огнем улыбки, воскликнула: «Вы поглядите, какая чудесная яхточка!» Мужчины согласно закивали в ответ и заулыбались.
Яхточка проплыла причал и устремилась к железнодорожному мосту. Женщина, уже поднявшись по другой лестнице, шла по набережной следом. За изгибом реки яхточка скрылась от моих глаз, но женщина, все уменьшаясь и уменьшаясь в размере, долго еще была мне видна. Потом и ее не стало видно. Я пошел домой, чему-то улыбаясь, на душе было грустно и одновременно хорошо. А было это так давно, как будто не было и вовсе.
Манижа — русское чудо
На нынешнем новогоднем концерте среди всякой лабуды, от которой скулы сводит, выступила группа Little Big. Название ненашенское, а группа наша, питерская. Извиваются чертяки и руками, и ногами, и всем остальным, рот разинешь от удивления, истинные гадюки. И мелодия огненная, и поют почище моих любимых Армии Любовников. А тут еще и изюминка на торте: толстячок с пузичком и офигенным кручением жирным своим тельцем. Здорово! И тут я вспомнил, что эту группу вознамерились послать на Евровидение. Но, как всегда у нас бывает, передумали и послали Манижу. И зрители за нее единогласно проголосовали. Какие-такие зрители? Я тоже зритель, а не голосовал. Эту Манижу знать никто не знал, и знать не хотел. Выскочила как черт из табакерки. Спела хрен знает что про русских баб, покривлялась — и все жюри завопило: «Гениально!!!». И радио наше в один голос со всех станций, и газеты всех мастей захлебнулись от восторгов: «Гениальная Манижа!!!». Little Big, естественно, сами отказались в пользу такой гениальной певицы. Они поняли, что Манижа выше их головы на две, а то и на три, а им на Евровидении и ловить нечего. И вот она поехала, русское наше чудо, на конкурс. И пришел ошеломительный успех. Заняла почетное девятое место. Примерно, как наши футболисты на чемпионате мира завоевали блистательное восьмое место. Им и почетные звания, и машины, и ордена. Считаю, что и Маниже все это положено. Все по справедливости.
A Little Big настоящие молодцы, никакой зависти и злопыхательства. Ясен перец, раз уж Манижа выше их на две, а то и на три головы, заняла почетное девятое место, то им, убогим, вообще никакое место не светило, ну, может быть, в лучшем случае двадцать последнее. Все так, все так. Но что-то последние годы странные какие-то у нас конкурсанты. Я не в смысле того, что Манижа эта в своей песне русскую женщину изображает; изображай на здоровье, не ты первая, а в том, что русская женщина эта в каком-то неприличном обличье, бабища какая-то. Манижа, ты не родственница случайно юмористке Ауэрбах, та тоже любила смеяться над русскими, валенками их изображала. Сама-то незнамо какой национальности, красавица, вот и пой от имени своих соплеменников. Русская женщина на эти песни не обидится никогда, у нее один ответ: «Тьфу на вас, нехристи». Удивляет не это, а то, как вдруг у всех музыкальных экспертов художественный вкус пропал. А я скажу, разбей меня паралич, кто-то хороводит этой экспертной комиссией, диджеями на радиостанциях, щелкоперами в газетах и прочей шушерой. Ходят слухи, кто это, но это только слухи, не назову имени этого попсового бога, а может, и богини. Это слухи, вякнешь по-дурости, а тебя в суд за клевету потащат, а то и похуже чего. Нет, други мои, я еще пожить хочу. А вот еще ходят слухи, чтобы выступить на Евровидении или просто на нашем праздничном концерте, надо немалую денежку этому кому-то отстегнуть. Не знаю, кто за эту Манижу крупную сумму пожертвовал в зеленых рублях конечно. Не нам знать, голодранцам. Ясно, это всего слухи. Но уж совсем-то за дураков нас держать не надо. Дело нечистое. И музыкальные эксперты и честнейшие наши журналисты за так даже действительно выдающуюся певицу расхваливать не станут, больно нужно. Они задаром плюнуть-то разучились. А я, не рыночный такой, могу и не за деньги плюнуть. «Тьфу на вас, продажные!».