- Звезды считаю, - он поморщился. - И ты прав, глаза бы мои тебя не видели.
- Нож, это пожелание? - наймарэ тряхнул головой, отбрасывая прилипшие волосы, подмигнул. Глаза у него тоже были рыбьи - бледные, слюдяные.
- Иди ты... обратно. Это пожелание.
- Фу-у, Нож осторожничает, на воду дует. Обратно я погожу, у меня отпуск на месяц.
- Отпуск?
- Молодая дама, которая со мной разговаривала, была в расстроенных чувствах. То, что она желала получить, стоило... эм-м-м... несколько дороже того, что она предлагала в качестве оплаты... к ее удивлению и разочарованию. Чтобы не разочаровывать прелестную даму еще больше, я пошел ей навстречу, посоветовал хорошенько все обдумать и взвесить. Сделка с Полуночью - вещь серьезная, спешка ни к чему. Через месячишко встретимся, еще раз все обговорим. Ну что ты смотришь на меня глазами раненой лани?
- Я смотрю на тебя с отвращением, Асерли.
- Паскудная рожа, правда? - тот разулыбался, показывая мелкие острые зубы, повел плечами, выпятил тощую грудь. - Я в зеркало мимоходом поглядел - отвратное зрелище! Милой молодой даме я тоже не понравился, хоть был галантен, говорил комплименты и ни словом не соврал. Жаль, конечно, но очень уж она расстроена была, кто-то ее обидел, и это, заметь, был не я. Женщину легко обидеть, они такие ранимые, нежные, капризные, упрямые, все делают по-своему, но все равно доверчивые, надо с ними бережней... ну что я тебе рассказываю... за то мы их и любим, правда, Нож?
- Заткнись.
- Некоторых мужчин тоже легко обидеть, - притворно вздохнул наймарэ. - Зато в глазах у тебя появилась здоровая злость, а это приятней, чем уксусная гримаса. Ну ладно, Нож, раз мое общество тебе не по душе, не смею больше навязываться. Удачи - и не болей!
Асерли сделал ручкой, повернулся на пятках и потопал в дождь расслабленной походочкой городского прощелыги. Плащ, который он так и не запахнул, болтался у него за плечами и взлетал крылом, мокро и остро взблескивая в свете фонарей.
Глава 5.
5
- Куда пойдем? - Ньет вопросительно посмотрел на спутницу.
- Да куда угодно.
Десире в «Рампе» выпила кофе с ложкой коньяку, и теперь глаза ее блестели, она улыбалась и совсем не выглядела усталой. - Может, на набережную?
- Не думаю, что это хорошая идея. Фолари сейчас беспокойны.
- Почему?
- Не знаю, - он пожал плечами. - Но я чувствую. Мы же как животные - чуем что-то и воем на луну, а что именно - не знаем.
- Ты не похож на животное.
- Я просто вода. Пена. Порождение реки. Сухой тростник, - сказал он с пафосным подвыванием.
- Ты болтун, - Десире пихнула его острым локтем в бок, Ньет отпрянул, и Рамирова куртка натянулась, как парус.
- Ну и что.
Они побрели дальше.
Высокие дома, сложенные из розоватого и серого известняка, в сумерках померкли, выцвели. В перекрытых арками проулках светились фонари. Простроченное дождем небо налегало на город, удерживалось на крышах, провисало кое-где вровень с проводами. В тучах просверкивали молнии и ворочался гром.
Ветер хлопал мокрыми пластами сумрака, обдавал мелкими брызгами - как цветы поливал.
- Вон опять ваши сидят, - хмыкнул Ньет.
- Не вижу.
- Наверху, на карнизе.
Десире послушно всмотрелась в темноту, но нахохлившиеся химерки на поперечине архитрава терялись в тенях.
- Я все же не понимаю, - честно сказал Ньет. - Вы люди. Зачем это?
- Ты фолари. А живешь с человеком. Зачем тебе это?
- Ни с кем я не живу, - сердито ответил Ньет, - я сам по себе.
- Ну-ну. А то тебе просто так ключи от дома дали. Господину Илену некуда было их положить, очевидно.
Десире, похоже, на что-то обиделась, но Ньет не понял, на что. Он вытянул руку из своего рукава куртки, потянулся, подпрыгнул, обломил ветку сирени. Водопад пахнущих листвой и цветами капель обрушился на него, окончательно вымочив.
- Вот, - он протянул подношение Десире.
- Ну и вид у тебя, - рассмеялась она. - Не подлизывайся. Что вы там своим подружкам носите? Каракатиц?
- Красноперок. Карасиков.
- Еще лучше, - Десире хихикнула.
- Ты так и не ответила на мой вопрос, - Ньет кивнул в сторону дома напротив. - Зачем вам все это?
- Мы хотим свободы.
- Свободы сидеть под дождем на карнизе?
- Ты не понимаешь! - Десире заговорила вдруг горячо и убедительно. - Наш мир - человеческий - это только малая часть огромного мира. Если не выйти за его пределы - не увидишь ничего нового. А Полночь - Полночь дарит нам власть над собой, власть поступать, как считаешь нужным. Полночь - это свобода и полет.
- Окстись, Десире, - очень серьезно сказал Ньет, стирая с ее лица холодные дождевые капли. - В Полуночи ты не найдешь ни частицы свободы. Не знаю, что там у вас рассказывают, но у полуночных все не так, как ты думаешь. Разве можно назвать свободными создания, которые не могут появиться в мире людей без позволения их господина, не могут войти ни в одну дверь без приглашения? Они скованы цепями покрепче ваших.