- Подстанцию вырубили, - машинально прокомментировала она.
- Рейна, там, наверное, опасно.
- А куда деваться... У тебя ведь родственники все равно на этой стороне живут.
- Я с вами.
- Я так думаю, это Лестан ввел свой «особый контингент». Не дожидаясь всяких идиотских указов.
- Наши их не пустят.
Снова выстрелы; потом продолжительный тяжкий грохот - словно ящики с размаху об землю. Серое полотно моря озарилось вспышкой.
- Хорошо бы, - Хавьер снова споткнулся и охнул.
- Терпи, - сказала она. - Мы зайдем в «Киль и якорь», и там тебя перевяжут. И положат в койку. Хозяйка - моя... - она подумала, - четвероюродная тетушка, кажется.
- И замужем за моим троюродным братом. С маминой стороны.
- Ну вот. Отлично, когда половина жителей твоей страны - родственники. Любой военный переворот может сойти за семейную ссору. И для историков как-то проще...
«Киль и якорь» - старая, как камни, таверна в северной части бухты - работала ночью. Дверь была распахнута, окна горели. В зале шумели и переговаривались. Кто-то крепко выругался.
Амарела, поддерживая мальчишку, который под конец пути уже висел на ней тюком, ввалилась внутрь и распрямилась, вцепившись свободной рукой в стойку для одежды.
Разговоры смолкли.
- Святой Яго и все морские угодники... - ахнула хозяйка. - Да что же это!
- Доброй ночи... Нахита, - с некоторой заминкой поздоровалась рейна, припомнив имя. - Извини, что без предупреждения.
Тесная комнатка с несколькими столами и длинными скамьями была набита битком. Встрепанные черноволосые молодцы в помятом оливковом камуфляже, с оружием. На столах валяются подсумки, разномастные коробки с патронами и стоит выпивка. Сигарный дым плавает синими клубами.
- Мать моя женщина! - пробасили от стойки. - Вот так чудо.
- А-а-а! - поддержали из зала, - Рейна! Рела! Живая, парни!
- Рела с нами!
Амарела помахала рукой повскакавшим с мест людям.
- Дайте попить. Нахита, забери мальчика. Он ранен. Пошлите за врачом. И во имя богов - позвони его матери. Она, наверное, с ума сходит.
Ей в руки сунули холодный мех, она откупорила затычку и смочила воспаленное горло разбавленным вином.
- Я врач, - со скамьи поднялся длинноволосый парень.
- Может, само заживет, - заныл Хавьер, несколько ожив. - Я хорошо себя чувствую.
- Заживет-заживет, вот только я посмотрю что там.
- Ну-у-у-у-у-у-у....
- Подковы гну. Пошли, пошли, герой - вколю тебе противостолбнячного.
Народ засуетился, ей тут же освободили место, подвинули со стола часть хлама, от широты душевной приволокли тарелку с копченой рыбой и миску маринованных острых перцев - рыбаки ласково именовали их «херовзлеты».
Самое оно после двух суток голодовки.
Амарела обрушилась на скамейку, уронила голову на руки и некоторое время лежала так. В таверне молчали, переговариваясь шепотом.
- Доложите кто-нибудь, - пробормотала она, не поднимая головы.
- Так... лестанцы, рейна. Встали вечером на рейде и стоят там, говорят, что вы их предсмертной волей призвали... Уй! - видимо, кто-то чувствительно пихнул говорившего в бок. - Простите... а теперь пытаются в Ла Боку войти, а мы их не пущаем, значит. Ишь, чего захотели.
- Заняли набережную и пару кварталов - так шурин мой, Пако, свет им отрубил, - пояснил кто-то. - Пусть теперь побегают впотьмах.
Толпа одобрительно загудела.
- Делали заявления от моего имени?
- Нет.
- По радио супруг ваш выступал, так он сказал, что вы болеете и при смерти, мы уж скорбеть приготовились, а потом думаем - что-то тут не так, как это наша рейна молодая, здоровая, помирать собралась... сомнение, значит, закралось!
Снова гудение и смачный хлопок открываемой затычки.
- Ну спасибо, дорогие мои, - сказала она куда-то в стол. - Сердечно благодарна.
Главное - не начать биться об этот стол головой.
- Мне надо позвонить.
- Телефон на втором этаже, рейна.
Она побрела к лестнице, стараясь идти прямо. Мысли лихорадочно метались. Энриго предатель, это не новость... Лестанцы не стали дожидаться, пока чертов Флавен притащит им подписанный приказ, и вошли в Ла Боку, уверены были, что дело на мази. Деречо сейчас в Аметисте... что же делать, на кого положиться?
Спотыкаясь, она заползла вверх по лестнице, туда, где на стене висел черный, тускло поблескивающий телефонный аппарат. Внизу, на первом этаже, беспечно и воинственно шумели, кто-то выпалил в воздух.
Горячая южная кровь, всегда рады заварушке. Вот только кто-то слишком хорошо спланировал эту конкретную...
Амарела машинально попробовала застегнуть выдранный с мясом крючок у ворота, вздохнула и стала набирать номер Пакиро Мерлузы, владельца газеты «Наш берег», своего старинного приятеля.