Вздохнул, опустил голову, сунул руки в карманы брюк. Пиджак измялся, и у него отлетела пуговица.
Длинную расхлябанную фигуру у самого края он заметил не сразу. Присмотрелся, подошел ближе. Фигура наблюдала за удалявшимся вертолетом и жрала мороженое. Фруктовое, в бумажном стаканчике. Высовывала длинный язык, ковырялась палочкой. Мороженое задубело на морозе и поддавалось плохо. Город лежал перед ними внизу, заснеженный, спокойный, украшенный в преддверии Юля.
- Золоторогий! - преувеличенно обрадовалась фигура. - Сколько лет! Сколько зим! Мороженку хочешь?
- Асерли.
- Узнал! Надо же! Мне приятно!
День вдруг понял, что ужасно устал. Насыщенный выдался год. Надо бы взять отпуск.
- Думаю, бесполезно спрашивать, что ты тут делаешь?
- Напротив! - Асерли снова поковырял мороженое деревянной палочкой, потом стал неторопливо размешивать загустевшую массу. - Я тут исключительно по просьбе нашего общего знакомого!
На шее наймарэ, диковато сочетаясь с клетчатой рубашкой и расстегнутым плащом, болтался в петле черный обсидиановый нож, даже на вид бритвенно острый.
- Знакомый, я так понимаю, умер в мучениях?
- Этого я никак не могу тебе сказать! Но эта штука ему оказалась больше совсем не нужна. Да и мне вобщем-то тоже, так, сувенир на память.
Асерли мешал и мешал в стаканчике, как заведенный, мороженое плавилось и закручивалось спиралью. День вдруг посмотрел на небо и нахмурился.
- Ты что, выполняешь последнюю волю принца Анарена? Как он мог пойти с тобой на сделку!
- Спокойно, Золоторогий! Не дергайся. Я в своем праве.
Облака над Университетским парком завивались вихрем, столбом, захватив и закручивая блестящую стрекозу. Шума винтов уже почти не было слышно. Ветер выл, ревел, но на самой крыше было тихо. Асерли остервенело мешал в стаканчике, скосив узкие глаза к длинному носу..
- Перестань! В парке могут быть люди!
- Какой ужас! Люди! Ой!
Стаканчик шваркнулся об крышу и розовое мороженое кляксой расплескалось по черному битуму.
- Не надо было орать под руку, я же страшно испугался, - заметил Асерли. - Но вообще сам подумай, какие там люди после того, как старый говнюк проутюжил этот парк своими скатами, или что там у него? И никто не пожалел несчастного полуночного, который погиб там смертью храбрых, в тяжелой схватке с превосходящими...
- Асерли! - День тяжело дышал и стискивал кулаки. - Я так понимаю, волю заказчика ты только что выполнил? Убирайся в клятую Полночь и оставь это место!
- Убирааайся? - протянул Асерли, длинным языком слизывая с палочки остатки мороженого. - Нет, ну как так? Принц сказал мне знаешь что? Вот сейчас прям точно передам..., - он нахмурился и изобразил непосильную работу мысли. - Он мне так сказал - Асерли, исправь все. Ну сам посуди, все! Тут же работы на десятилетия! На века! Задал он мне задачу! “Исправь все”! Так что я бы и рад убраться, но... Никак! Воля заказчика.
Наймарэ отсалютовал Дню двумя пальцами, подошел к краю крыши и преспокойно шагнул вниз.
Эпилог.
На сцене Королевского театра только что отгремела Маргерийская битва. Последняя битва, в которой, по всем историческим хроникам и документам, принимал участие и пропал без вести самозванный король Дара, мятежный Принц-Звезда Анарен Лавенг.
Отполыхали замена, отблистали копья над толпами танцующих, отгорела, отвертелась и распалась людская масса, отхлынула за кулисы, оставив после себя курганы смятых тряпок, плащей и знамен, утыканных крашеным серебрянкой бутафорским оружием. Над обезлюдевшим полем брани сипло и однообразно зазвонил колокол.
Алый пламенный свет сменился на желтоватый, тоскливый - день, полный крови и ярости, перешел в холодный угасающий вечер.
Одна за другой на сцену выходили безликие закутанные фигуры, бродили от кургана к кургану, искали своих мертвецов. Падали на колени, немо молились и плакали, склонившись, бережно подбирали плащи, тащили их, как носилки, по двое, по трое, маленькими траурными процессиями, расходились за кулисы.
Ньет, сидящий рядом с Рамиро, недовольно забубнил и заерзал. Он опоздал на спектакль, задержавшись у лорда Хосса, и на свое место в шестом ряду партера пробрался уже в темноте.
- Стены! - зашипел он Рамиро на ухо, - Стены не разъезжаются, вчера оказалось, что левая фурка сломана, я поставил на подшипники, но она все равно не едет, уже минуты две как должны разъехаться!
- Ты присягу Логану принес? - так же шепотом спросил у Ньета Рамиро, - Гербовый значок тебе выдали?
Ньет похлопал себя по плечу:
- Выдали, выдали, вот он, при мне. Пропасть, у них вся партитура поехала, я слежу за временем, восьмая и девятая падуги должны уже идти! Вот в блокноте у меня записано! Погляди!