- Чай подан, прекрасные господа.
- А что до виры, - сказал лорд Хосс, - Виль говорил, ты художник известный, вот и нарисуй нас с Агатой покрасивее, прощу тебе виру. Агата - леди жена моя.
- Я вернусь, бог даст, через десять лет, сэн Логан, - покачал головой Рамиро. - Будете ждать?
- В ссылку тебя отправили? Ну и правильно, а ты не вредительствуй. - Хосс махнул рукой. - Лет через пару-тройку амнистия тебе выйдет, вернешься. Правда, Виль?
- Вполне вероятно.
- Ешьте колбасу, я ее в лавке на вокзале купил. Доброловская, маренжья, убить можно, хорошая колбаса. Ушел сегодня эшелон на Добрую Ловлю, в два дня. А мы за ним следом поедем.
- Логан не только трактора делает, а тягачи для пушек и бронетранспортеры, - пояснил Вильфрем.
- Двадцать транспортов поехало, - кивнул тот, - Тридцать автомашин, двадцать мотоциклов, два вагона винтовочных патронов, вагон винтовок, вагон пулеметов, два вагона снарядов. Два вагона с автомоторами и инженерным имуществом, два вагона с обмундированием - это только королевские земли, Этарн, Элейр, Око Гор и Перекресток. Вальревен, Стесс, Радель, я, Даллаверт, Ранд, Амрис и Доган. Походные кухни, продукты, лекарства, теплые вещи, одеяла - собрали, кто сколько мог. Маренги свою часть от себя повезут, речной транспорт тоже их. Продукты, лекарства и одежду еще вильдониты и невенитки собирают, тоже будут отправлять. Надеюсь, остальной Дар присоединится, они, правда, далеко, над ними не каплет.
- Это дело совести, а у многих она спит, - сказал Вильфрем.
- Ну-у, мы тоже не особо бескорыстные, - Хосс ухмыльнулся, так, как ухмыльнулся бы чемодан. - Отобьем Полночь, глядишь, договоры перезаключим на прямые поставки. У Каманы покупать - разорение.
- Нефтеперерабатывающий завод будете строить? - удивился Рамиро.
- Есть такое в планах. Пока все заняты Югом и Макабринами, мы своего не упустим. Значит так, ребята. - Хосс отставил стакан и вдруг резко боднул кулаком воздух, Рамиро не сразу понял, что так он сдвигает рукав с наручных часов. - Через два часа жду вас у Белорытского моста. Полшестого отходит колонна. - Он поднялся и сейчас же загромоздил собой тесную кухню. - Прошу не опаздывать. Ты, партизан, получишь обмундирование, снаряжение и боеприпасы по приезде в Добрую Ловлю, на распределительном пункте. Подчиняешься непосредственно мне. Понял?
- Так точно, сэн! - Рамиро браво вытянулся. - Понял, прибуду, явлюсь.
***
Ньет проснулся от того, что сено под лодкой отсырело. Было зябко, голая спина покрылась мурашками. Он полежал еще немного, обняв себя руками за плечи, но холод донимал и пришлось нехотя выбираться наружу. Белесое, едва просветлевшее с утра северное небо нависало над засыпанной щебнем и валунами шкурой великого фолари, который нес на себе дома, лодки, сети и, до недавнего времени, людей. В разрушенном поселке ничего не изменилось. Те же проломленные крыши, черные проемы окон, выбитые стекла. Шумел, накатывался морской прибой. Орали уцелевшие и вернувшиеся чайки. В воздухе пахло солью, сыростью, тлением. Около лодки топорщились наполовину осыпавшиеся кустики черники.
Ньет присел на днище лодки, неловко поерзал и задумался. Метания по морям Дара и Найфрагира не принесли никаких результатов. Здесь гнали прочь, там грозились сожрать, еще где-нибудь сожрут наконец. Никто не хочет думать о судьбе народа фолари. Никто не знает, где находится Нальфран. Кроме Старших, похоже, никто не поможет. А где их искать, старших...
Он долго сидел так, посреди разрушенного Полночью людского поселка, запустив пальцы в волосы. В человеческом облике донимал холод, а вернуть себе чешую и плавники было не просто. Ньет не хотел возвращаться в море. Там тебя едят, кусают, гонят, норовят оторвать конечности, ты плывешь и плывешь, не зная отдыха, с дурацкой целью - спасти свой неблагодарный народ, который живет сегодняшним днем, а на завтрашний плевать хотел.
Ньет вдруг вспомнил Рамиро, перемазанные краской руки, спокойный голос, острый запах скипидара и растворителя - и почувствовал укол в сердце. Он испуганно схватился рукой за ребра, но боль не проходила. Он вспомнил ясное утро, поцарапанный дубовый стол, скорлупу от вареного яйца, аромат свежесмолотого кофе, который так любят люди. Вспомнил белые листы бумаги, свет лампы по вечерам, старый плед, теплый и вытертый. Ньет сидел на жестком боку старой лодки, где-то на краю мира, и ему было холодно. Он снова огляделся и только сейчас понял, как далеко заплыл в напрасных поисках справедливости для своего народа. Север. Полуночное море. Край земли.
Потом он представил, как возвращается к водам своего рождения, встречает Рамиро, и тот спрашивает его «А где ты был?» Что ему ответить? Искал Нальфран и отступил, потому что испугался и ощутил одиночество? Нет уж!