- Спасибо. Это ты рисовал? - Ньет кивнул на плакат.
- Угум.
- Я сегодня видел, как поймали одного полуночного. Северяне поняли, что полуночные умеют пользоваться человеческими личинами, да?
- Именно. Беда с мирным населением, основную часть тварей мы отстреливаем еще на подлетах, ночью. Но ведь Полночь может прикинуться родственником, знакомым. Пропасть, да просто зайти воды попросить. Их ведь только пусти. Хорошо музейные тетушки помогают. Они ведь знают все эти предания, легенды - глядишь пара рецептов по борьбе с гадами и отыщется. Я их даже побаиваюсь - просто ведьмы какие-то. Госпожа Креста тут себя бы чувствовала в своей тарелке.
Рамиро снял с плиты закипевший чайник с облупившимися цветами на эмалированных боках, налил Ньету в кружку коричневой жидкости с невнятным запахом швабры.
- Ну и чай тут у них, никак не привыкну. Это не сагайский, а импортируют из Иреи, в брикетах. Впрочем, боюсь, и такого скоро не будет.
- Думаешь, война затянется?
- Не думаю - уверен. Стреляем мы этих крокодилов видимо-невидимо, так на место одного ночью два новых налетает. А днем по Химере бродят оборотни в человеческом обличье. Я этих плакатов нарисовал, ууу! - Рамиро махнул рукой. - Ну, что поделаешь, такое время.
- А... в Катандеране тоже самое?
- Отбились, - коротко сказал Рамиро. - Белка, ешь, ешь пастилу, что смотришь. Бери-бери. Ньет, тебе есть, где жить?
Ньет помотал головой.
- Я... мы только приехали.
Рамиро потер затылок, соображая.
- Я тоже хочу драться с Полночью, - горячо сказал Ньет. - Они мне должны! Они Десире убили.
- Ты же даже вилку в руки взять не можешь, чтоб не обжечься.
- Смотря какую. И альфары как-то ведь обходятся.
- Альфары... - Рамиро помрачнел.
- Я чую Полночь! Я могу не хуже музейных тетушек работать!
- С Хоссом тебя что ли познакомить... Он к фолари благоволит.
Дверь распахнулась и вошел человек среднего роста, с сильной сединой. На нем был потертый френч, в руках - планшет.
- Рамиро, тут надо еще...
- Привет, Виль, - обрадовался Рамиро. - Ты смотри, кого я встретил. Помнишь его, а?
Человек пригляделся, нахмурился.
- Погоди, это ведь твой племянник? Он что, тоже тут?
- Ага, отдельно от нас приехал. Возьмем его? Он фолари, между прочим.
- Твой племянник - фолари? - брови седого поехали на лоб. - Как это тебя угораздило?.. Э, да ты из-за него в тюрьме месяц отсидел и чуть на виселицу не вышел? А говорил - девица...
- Да ладно тебе придираться. Какая разница, девица, племянник...
- Ну ты горазд голову морочить!
- Как проще было, так и объяснил. Ну его, не хочу вспоминать, - Рамиро сделал морду кирпичом. - главное, Виль, фолари и впрямь Полночь видят. Может, приспособим его к делу? А то собак не хватает, а уж музейных бабушек и тем более мало. А Ньет молодой, здоровый. У него и подружка есть.
- Белка пока не очень соображает, - честно сказал Ньет. - Хотя именно она самолет принца Алисана нашла.
- Самолео-от, - глаза седого стали цепкими. - А какими судьбами вы к самолету попали?
- Ну, нас попросил полуночный, Анарен Лавенг, - охотно объяснил Ньет. - А что делать, поплыли. Самолет нашли, а принца - нет. То есть, он не совсем полуночный. Точнее, полуночный, но не только... Потом его найлский патруль сцапал, вот сегодня.
- Лавенга, патруль!?
- Ну да. Рамиро же сказал, что Полночь вылавливают, вот его и... да там, на вокзале, вы рядом совсем были... я что-то не то сделал?
Ньет напрягся и расстроился. Белка бросила надкушенный сухарь и, подвывая, начала соскальзывать под стол. Пришлось привычно схватить ее за руку.
Мужчины обменялись напряженными взглядами, Рамиро взялся за голову.
- Фолари, - раздраженно бросил Виль. - Ума палата, сарай сочувствия. Пропасть, я в комендатуру, звонить. Если найлы удерживают родича короля Герейна... Он назвался?
- Я далеко стоял, не слышал.
- Ладно, разберемся, - бросил Виль и выскочил из комнаты, будто за ним вся Полночь гналась.
* * *
Человеческое мыло оказалось лучше того, что варили женщины в Аркс Малеум. Оно было белое, воздушно пенилось и пахло приятно. Киаран отжал выстиранную рубаху и перекинул ее через плечо - если повесить на кухне у горящей плиты, к утру должна высохнуть. Аккуратно вылил использованную воду в раковину - человек сказал, что труба выведет ее на улицу, в специальную сточную канаву. Еще он сказал, что воду можно не жалеть, в подвале есть колодец, и ходить за водой на улицу, где стерегут собаки, не надо.
Человек принес из подвала ведро холодной воды, принес с кухни чайник кипятка и оставил Киарана в тесной комнатке, наедине с большой лоханью, железо которой было покрыто каким-то сероватым нестрашным металлом, с умывальником - квадратной железной бочкой, подвешенной на стене, с латунным носиком, торчащим из дна, и с эмалированным тазом на табуретке. Киаран воспользовался последним.