— Привет, — сказала она и у всех на глазах протянула ему руку точно так же, как остальным.
— Браво! — ответил он, глядя на Фредди, Берта Шрайбера и ее мужа, каждый из которых, несомненно, услышал прохладу в его тоне, но причины не уловил. — Вы добились даже большего, чем я мог ожидать.
— Вы знакомы с моим мужем Саймоном Стикли?
— Мой старый коллега Донателло Сан Марко высоко отзывался о вас, — сказал Тони.
— Как и о вас. Ваши исследования — работа высшего класса.
— Ваша жена, очевидно, превзошла бы меня, если бы не увлеклась беллетристикой.
Все засмеялись над абсурдностью предположения, что великая американская писательница может заниматься какой-то научной работой, — все, кроме Тони и Анастасии, смотревших друг на друга не отрываясь, как в тот последний раз больше года назад, когда она рассталась с ним возле его дома.
Первым заговорил губернатор:
— На чем бы она, по-вашему, специализировалась, если бы не бросила учебу и не написала «Как пали сильные»?
— На Эрнесте Хемингуэе. — Это вызвало новый взрыв смеха: все уже знали, что она — второй Хемингуэй, и что может быть забавнее, чем ее монография, посвященная творчеству первого? — Работы ей хватило бы на всю жизнь. Но быть писателем, от которого все ждут второй книги, при том, что первая оказалась уровня «Как пали сильные»… Этой участи я совсем не завидую. — Он улыбнулся Анастасии. — Конечно, сегодня счастливый день. Мои поздравления, Стэси. Ты заслужила все, чего добилась.
Судорожно поклонившись, он извинился и отвел в сторону Библиотекаря Конгресса, за которым отошли ректор и губернатор.
— Он прав, — сказала Анастасия Фредди, — как я могу написать новый роман, когда все и каждый будут твердить, что это не «Как пали сильные»?
— Поэтому ваш новый роман будет продолжением, — ответил Берт Шрайбер.
— Что? — изумилась Анастасия.
— Ты еще не объяснил своему автору мой замысел? — спросил Берт Фредди.
— Ее муж отклонил эту идею.
— Моя жена — литератор. Она не пишет продолжений.
— Когда мы печатали Генри Миллера, он писал продолжения, не так ли?
— Мне нужно присесть, — сказала Анастасия. — Кажется, я плохо себя чувствую.
— Попробуйте закуски, — посоветовал Берт Шрайбер, прихватив полную горсть пирожков с проносимого мимо подноса. Протянул пирожок ей.
— Анастасия не ест, — ответил Саймон.
Берт пожал плечами.
— Это, несомненно, вам идет, — заметил он с полным ртом, — разве я еще не говорил, Фредерик?
Фредди кивнул боссу, но Берт уже отошел обменяться этническими шуточками с главой национальной книжной сети. Поэтому Фредди спросил у Анастасии:
— Думаете, это полезно?
— Я американская икона. Иконы не едят.
— Но вы сказали, что плохо себя чувствуете.
— Иконы не чувствуют.
— С ней все в порядке? — спросил Фредди у Саймона.
— Думаю, мне лучше отвезти ее в отель. Когда с ней такое начинается…
— Фредди нравится мое общество, — заметила она. — Правда?
— Вы неважно выглядите, — ответил Фредди, — а завтра очень серьезный вечер.
— Мой муж говорил, что сегодня очень серьезный вечер. Он наслаждается встречами с такими людьми, как достопочтенный губернатор Нью-Йорка и… и уважаемый профессор Тони Сьенна… потому что так он может притворяться, будто знает их, по крайней мере перед людьми, которые притворяются, будто знают его самого. А раз никто на самом деле никого не знает, что на самом деле несложно, раз даже их собственные супруги…
— Анастасия, прекрати, — одернул Саймон. Он попытался забрать у нее шампанское, но она держала крепко, и бокал треснул, залив брюки Фредди.
— Ради бога, извините, — сказал Саймон. — Анастасия, извинись!
— Я… извините.
— А сейчас нам пора отвезти тебя в отель.
— Фредди, простите меня?
— Попрощайся с Бертом и…
— …Лоуренс, — говорил Берт Шрайбер книжному магнату, поворачиваясь к Анастасии.
— Спокойной ночи, — сказала она.
— Вы никуда не пойдете. Я еще не всем вас представил. — Он взглянул на Фредди, который пытался всеми доступными ему топорными жестами объяснить, что Анастасия не в себе и ей нужно отправиться домой и проспаться. Но, глядя на эту шараду, все решили, что не в себе сам Фредди. — Почему у тебя брюки мокрые? — спросил Берт. — Я понимаю, ты редактор, но постарайся все же выглядеть прилично. — И, отвернувшись от Фредди, увел Анастасию от Саймона и представил ее магнату. — Это Билл Уилсон, — сказал он, стиснув ее плечо — кожа да кости — пухлой рукой.