Союза о надвигающейся военной опасности! Теперь Геббельс пожинал плоды этой годами проводившейся политики усыпления бдительности европейских народов. Повторяя «доводы» мюнхенцев, твердивших, что не стоит «умирать за Австрию», «умирать за Чехословакию», «умирать за Данциг», Геббельс распространялся о том, что средний человек в западных странах вряд ли знает по карте, где Вена, а где Прага. Прожженный демагог обращался даже ко всем «людям доброй воли», требуя от них «прямо взглянуть на факты и предоставить без словопрений законные права молодому борющемуся народу и таким образом встать на путь обеспечения действительного мира».
Блудливая демагогия Геббельса была рассчитана не только на заграницу. В самой Германии имелось немало людей, которые не поддались нацистскому дурману. Они знали, что первую мировую войну вызвало империалистическое соперничество, не забывали о классовой борьбе против капитала, о революции 1918 года. Миллионы немцев хорошо помнили страдания и ужасы прошлой войны. Это не могла не учитывать пропагандистская машина фашизма. 3 июня 1939 года в «Фёлькишер беобахтер» появилась статья Геббельса под вопрошающим заголовком «Классовая борьба народов?». Воровски используя и искажая понятия, издавна привычные для немецкого рабочего, Геббельс разъяснял, что целью такой «классовой борьбы» не может быть сохранение статус — кво, а нужна, мол, борьба за «конструктивный мир», который «превратит хаос, царящий в Европе, в недвусмысленный порядок». Оказывается, для мира необходимо решение этой «классовой борьбы народов, борьбы, которая угрожает нам всем. Мир, который надо достигнуть, — это новый международный порядок, имеющий целью благоденствие и счастье всех». При ближайшем рассмотрении мир оказывался равнозначным или войне, или «мирному» удовлетворению хищнических аппетитов гитлеровского рейха, которое обеспечило бы его полное господство в Европе. Ну, а что спланированное в Берлине лишение независимости всех европейских стран, физическое истребление десятков миллионов людей именовалось «счастьем для всех», то это уже принадлежало к особенностям стиля доктора Геббельса. Конечно, не только его одного, но и всей нацистской печати, которая летом 1939 года многословно писала об этом «настоящем мире», заранее возлагая ответственность за войну на врагов рейха.
КОРРЕСПОНДЕНЦИИ ИЗ ТОКИО
Двенадцать лет Геббельс был верховным бесконтрольным хозяином обширной газетной и радиоимперии, отравлявшей сознание не только 75 миллионов немцев, но и народов многих других стран, особенно тех, которые временно подпали под власть кровавого нацизма. Чудовищная, хорошо отлаженная машина фашистской пропаганды годами изо дня в день лгала, клеветала, восхваляла насилие, нагнетала шовинистический психоз, разжигала военную истерию, пыталась сковать людей цепями грязной демагогии, окутать липкой пеленой страха, превратить в послушное орудие каннибальских планов гитлеровской клики. Ни один голос правды не должен был прорваться сквозь эту завесу лжи или тем более зазвучать на страницах «унифицированной» прессы.
И все же один голос раздался, он звучал на протяжении более чем половины времени, отведенного историей «третьему рейху», и принадлежал немецкому коммунисту — подпольщику, бесстрашному советскому разведчику Рихарду Зорге.
…Зорге приехал в Токио в качестве корреспондента нескольких германских периодических изданий и прежде всего газеты «Франкфуртер цейтунг». Этот старый орган германских финансовых кругов и вместе с тем германского либерализма занимал, как мы уже знаем, особое место в фашистской печати. Геббельс сознательно разрешил «Франкфуртер цейтунг» игру в некоторую видимую независимость. Газета должна была влиять на интеллигентские круги, которым претили казарменные манеры, вульгарность и примитивность других изданий геббельсовского министерства. «Франкфуртер цейтунг» проповедовала официальную линию со сдержанностью, с якобы многозначительными умолчаниями или легким налетом сомнения в возможности или особой полезности тех или иных мероприятий нацистских властей. Геббельс ценил эту газету как своего рода вывеску нацистской Германии за границей — «Франкфуртер цейтунг» по традиции читали во многих европейских столицах, где брезгливо отворачивались от грязной стряпни «Фёлькишер беобахтер», «Ангриффа» или «Штюрмера».
Статьи Зорге появлялись в «Франкфуртер цейтунг», «Цейтшрифт фюр геополитик» и ряде других газет и журналов. Статьи о Японии — стране, в которой Зорге находился в качестве корреспондента и глубоким знатоком которой он с полным основанием считался в международных журналистских кругах. Конечно, эта работа журналиста была для Зорге прежде всего маскировкой его деятельности советского разведчика, но он не рассматривал ее лишь как прикрытие, а придавал самостоятельное значение, как одной из форм выполнения своего долга революционера.