10 мая гитлеровские армии переходят в наступление на Западе, быстро захватывают Бельгию и Голландию. В Дюнкерке окружены англо — французские войска, британский экспедиционный корпус, бросив все снаряжение, эвакуируется на кораблях — вполне возможно, что Гитлер, приостановив движение своих танковых дивизий, рассчитывает таким образом облегчить соглашение с Англией и развязать себе руки для предстоящего похода на Восток. Но пока главная цель — французская армия.
Нацисты пытались создать представление о всемогуществе своей «пятой колонны», самое существование которой они отрицали в других случаях. Немецкое радио, например, заполняло эфир сообщениями якобы от имени голландских властей о германских солдатах, действующих в голландских мундирах или даже переодетых монахинями местных монастырей. Еще до нападения на Бельгию германская пропаганда вела «пропаганду с помощью слухов» о слабости обороны страны и невозможности помешать гитлеровскому блицкригу. Теперь же фашистские радиопередатчики, маскируясь под французские станции, распространяли панические сведения, чтобы вызвать массовое бегство населения, которое затопило бы все дороги и мешало передвижению французских резервов к линии фронта.
В июне вермахт начинает новое наступление, а геббельсовская пресса неистовствует, изобличая Францию, «ее садистские негроидные методы». В газетах припоминаются все «грехи» Франции против Германии, начиная с Вестфальского мира 1648 года. Впрочем, скоро тон снижается — «могильщики Франции» идут на капитуляцию. Нацистская печать пытается скрыть от своих читателей подлинные причины поражения Франции, которую профашистские силы предали и выдали врагу. Об этом — ни слова, взамен, следуя директиве от 14 июня 1940 года, печать и радио рейха разъясняют, почему в несколько недель обеспечено то, чего не удалось в первую мировую войну достичь за долгие четыре года — просто ныне немцы имели «лучшее оружие», «лучшее руководство» (подразумевался не только «военный гений» фюрера, но и то, что Германия избежала войны на два фронта) и, наконец, «лучший тыл». Это связывали с ликвидацией всякой легальной оппозиции внутри Германии и полным нацистским контролем над страной.
После поражения Франции Геббельс приказал перенести главный пропагандистский огонь против Англии. Вначале муссировались сведения о разрушении Лондона, об исчерпании английских резервов, о «тщетных надеждах Черчилля». Германское радио заканчивало свои передачи новым лозунгом: «Англия объявила войну, ее закончит победа Германии». Впрочем, даже в этих пропагандистских материалах проглядывало стремление нащупать пути сговора с английской реакцией. Оно наложило свой отпечаток и на официальную версию неожиданного полета заместителя Гитлера по руководству партией Рудольфа Гесса 10 мая 1941 года в Англию с целью добиться соглашения о совместных действиях против Советского Союза. В официальном немецком сообщении об этой поездке Гесса говорилось как об акте безумия бескорыстного идеалиста. 14 мая 1941 года министерство пропаганды предписало — в самой Германии о «случае Гесса» не публиковать ничего, кроме этого официального сообщения. В материалах же, рассчитанных на заграницу, предписывалось указывать: «хотя Гесс был путаником, он, однако, имел намерение заключить мир, исходя при этом из твердого убеждения, что Германия непобедима и дальнейшее кровопролитие было бы бесцельным» [299].
Одновременно Геббельс использовал пропагандистские каналы для прикрытия подготовки к осуществлению «плана Барбароссы» — плана гитлеровского нападения на СССР. В марте 1941 года в еженедельнике «Дас райх» появилась очередная статья Геббельса под лирическим названием «Когда в горы приходит весна». В ней прозрачно намекалось, что вскоре неизбежно последует вторжение на Британские острова.
БЛИЦКРИГ В ЭФИРЕ И РАДИО «КОНКОРДИЯ»
Наступило 22 июня 1941 года. Оно было совершенно неожиданным, для немецкого населения, которому до этого столько раз напоминали о «мудрой предусмотрительности фюрера», заключившего пакт о ненападении с Советской Россией и предотвращавшего войну на два фронта. Нацистской пропаганде было приказано совершить поворот на 180 градусов и провозгласить «крестовый поход против большевизма». Поход этот, разумеется, лживо объясняли как «оборону от грозившей опасности с Востока», как превентивную войну, предупредившую якобы уже подготовленное «советское нападение» на Германию. Громоздя вымысел на ложь и клевету на подлог, пропагандистская машина Геббельса разжигала страх перед выдуманной угрозой советского нападения. Человеческое воображение не может себе представить, кричал Геббельс, что произошло бы, если бы большевистские орды «затопили Германию и Западную Европу». Ядовитая фашистская пропаганда сеяла ненависть к советским людям, которых фашистские убийцы именовали «восточными недочеловеками». Гитлеровскую армию подручные Геббельса называли не иначе как «истинными спасителями европейской культуры и цивилизации», несущими в руках факел, «чтобы не погас свет, исходящий от человечества». Ну и далее в таком же духе.