- И, где их теперь искать? - теряюсь я.
- На плато, естественно не пошли, в лес - тем более, значит, как и мы, нашли убежище на склонах и строят круговую оборону, на всякий случай. По крайней мере, я бы так и сделал, - просто говорит Аскольд, с любовью поглаживая тощую бородёнку, - но, найти их надо, - во взгляде вновь появляется, что-то змеиное, и я понял, он считает, нам сделали вызов, - Никита, я пойду в камышах, а вам предлагаю идти друг за другом с дистанцией десять метров.
- Согласен, - я интуитивно чувствую, в вопросе тактики, Аскольд многократно грамотнее меня.
Через некоторое время минуем место, где на мужа Катерины напала акула. В этом месте над морем зависают скалы, и виднеется узкий проход на другой, более дикий пляж.
Аскольд, совершенно не вспотевший, прогулка по камышам его не утомила, лишь взбодрила, присоединяется к нам.
- Они прошли здесь, - в возбуждении говорит Семён, - вон, потеряли бутылку с виски. Ты смотри, это же Макаллан Файн Оак! - как ребёнок радуется он и тянет к ней руку.
- Не газуй! - Аскольд удерживает его за руку. - Хороший подарок, такие виски не на одну сотню долларов потянут, такое не теряют.
- Но потеряли? - не понимает Семён, но к бутылке не лезет, хотя я чувствую, у него, аж зуд в одном месте, так хочется выдернуть её из песка.
Виски сиротливо лежит этикеткой вверх, янтарная жидкость призывно сияет в лучах солнца, как чудесный сердолик, горлышко, словно случайно, воткнуто в рыхлый песок, но выше идёт едва заметный бугор.
Аскольд внимательно осматривает место, удовлетворённо хмыкает: - В их группе есть профи, - заявляет он, и сделанное открытие доставляет ему истинное удовольствие, - это ловушка, к горлышку привязана верёвка, при её натяжении, падает вон тот камень. Мы, естественно, бросаемся в эту щель между камнями, так как больше деваться некуда, и происходит интересная ситуация. Видите, ветка? Мы на неё наступаем, она работает как рычаг, и эта глыба закрывает выход. Просто и со вкусом, ловушка с тройным секретом, - Аскольд, по своему обыкновению беззвучно смеётся, - мне нравятся эти ребята, - делает он неожиданно потрясающее заявление, - но у них нет шансов, - с удовольствием добавляет он.
- Почему с тройным, с двойным, - поправляет его Семён.
- Ты думаешь, они в виски не закачали какую-нибудь ампулку? А вдруг мы обнаружили ловушку, на радостях выпили содержимое и оказались бы в их лапах или на небесах. Поэтому бутылку разобьём, - Аскольд осторожно освобождает её от верёвки и швыряет в камни, она разлетается на множество сверкающих осколков, драгоценная жидкость, пенясь, омывает скалы, стекая янтарными каплями на разноцветную гальку. - Там был яд, - по каким-то признакам определяет Аскольд, а жаль, такой виски испортили.
Семён тягостно вздыхает: - Я в интернете такой виски видел, всё мечтал попробовать Макаллан Файн Оак ... вот так взять и об скалы, это словно родную морду и об кирпичи, всё одно, больно.
- Не жалей, на вкус слишком мягкий, не будоражит. Водка лучше, и закуску проще подобрать, нежёли к этому чуду, - морщится Аскольд.
- Привыкай к родниковой воде, а скоро морсы из ягод будем готовить, - я отчески хлопаю его по широкой спине. - Одно не могу понять, зачем такие сложности? Не проще было напасть на наш лагерь ночью и попробовать всех перебить, - я несколько обескуражен.
- Может они ... то есть он, развлекается, оттачивает своё мастерство, а к тому же, о нашем посте знают, а у нас пистолет. Но вернее, меня знает, спецов как я мало, - не рисуясь, заявляет Аскольд.
- Кто ты, господин Аскольд? - постаравшись сказать иронично, говорю я.
- Какая разница, Никита, - усмехается он, а в глазах лёд.
- Чтоб, не было разницы, назначаю тебя начальником безопасности нашего государства,- шучу я.
- Спасибо за доверие, я принимаю эту должность, - неожиданно серьёзно говорит Аскольд. Я с удивлением смотрю на него, но он сама невозмутимость и я пока не понимаю, шутит он или нет. Но, где-то мне подсказывает, он не играет. А почему нет? Пусть кто попробует оспорить это решение, я невольно распрямляю плечи.
- Солидно, дух захватывает, - сероглазый увалень покрывается румянцем, - начальник безопасности целого государства, вот, только его у нас нет.
- Государство у нас есть, это мы, - улыбаюсь я. Неожиданно на меня навалился груз ответственности за судьбы людские, даже лёгкие стиснуло.
- А, кто государством будет управлять президент, генеральный секретарь? - не унимается настырный Семён.
- Президенту служить не буду, Великому князю, да, - огорошил нас Аскольд.
- А, где ж его найти, князя, великого, - меня распирает от иронии.
- Ты им будешь, - невозмутимо, произносит Аскольд и совсем добивает меня этим заявлением.
- Нет, это не возможно, чушь какая-то ... это не мне и не нам решать. А, затем, князь, это не слишком?
- Зато, чисто по-русски.
- Надо собрать людей, выдвинуть несколько кандидатур, что бы было демократично, прозрачно. А, то получится диктатура, а не светское государство, - поддерживает меня Семён. Он зачёрпывает ладонью от набежавшей волны и с наслаждением обтирает вспотевшее лицо, дубину швырнул на край сползшего к морю пласта некой субстанции, напоминающей застывшую лаву, поворачивает разгорячённое лицо к солнцу и невпопад произносит: - Как припекает, и ласточки низко летают, к дождю.
- К вашему сведению, - усмехается Аскольд, - демократия, это извращённая, замаскированная во вкусную конфетку, форма диктатуры. Самая прозрачная власть - это самодержавная, но ... в рамках определённых законов, на благо всем и себе. Каждая кухарка не способна мыслить шире своей кухни. Толпа не должна управлять, только, выполнять и будет порядок. Демократия только маскируется под толпу, а в действительности всё решают демократические самодержцы, выдавая, часто, свои гнусные действия под решения толпы - типа, а с нас все взятки гладки. Эту гнусность не мы сделали, а вы, мы просто исполнители решений толпы. Мы демократы, против народной воли пойти не имеем права, даже если это претит человеческому пониманию о нравственности. Видите, как легко можно умыть грязные руки. Во всём виновата толпа, мы с вами, а не они, народные избранники. Поэтому, если слишком зарывался какой-нибудь царь, это было видно всем. Его свергают и сажают на трон другого. В истории такое было и не раз.
- Интересная мысль, - задумываюсь я, - мне приходили аналогичные мысли, но я не когда на это место себя не ставил. - А почему ты решил, что подхожу для этой роли?
- Других нет, а тебя знаю, - невозмутимо и просто отвечает Аскольд и добавляет, - а ещё, у тебя корона на плече.
- Это обычный шрам, - трепыхнулся я, но в моей душе словно происходит взрыв.
- Вы, знаете, а мне нравится эта идея, - неожиданно горячо поддерживает Семён, подбирает свою дубину, его челюсть отважно выдвигается вперёд.
- Там видно будет,- в сердцах буркнул я, но внезапно ощущаю такой взрыв энергии, словно целая электростанция закачала в меня мегаватты электричества. На мгновение мир изменился, стал сверхконтрастным и словно Некто, кто возвышается над всеми нами, поставил на это решение свою печать - я понял, обратной дороги нет, на меня опустился огромный груз власти, как заводской пресс на кусок металла - мозги словно расплющились, но напор выдержали и я принимаю решение: - Так тому и быть, - сурово произношу я и развожу плечи, вдыхаю полной грудью солёный морской воздух, а он пьянит как хорошёё вино - мне стало ясно, что-то в этом мире серьёзно меняется.
Аскольд удовлетворённо выдыхает, Семён распрямляет плечи, я только сейчас обратил внимание, какие они широченные, его глаза посветлели до небесной голубизны: - А, ведь, это идея не твоя, - обращается он к Аскольду, - это решение пришло к тебе свыше.
- Да? - бросает на него удивлённый взгляд Аскольд и мгновенно соглашается: -Да, это свыше.