Где-то вдали ласково ухнул гром ушедшей за горизонт непогоды, дунул тёплый ветерок, наполненный озоном и цветочными запахами, он приносит в души людей умиротворение и спокойствие. Я чувствую, большинство людей понимает меня, ещё некоторое время отвечаю на вопросы, но они стали уже не столь острые и провокационные. Людей интересует конкретное будущее и мне удалось их успокоить, расположить к себе, осталось за "малым", выполнить всё, что обещал. На душе тревожно, груз ответственности давит на плечи. Почему-то вспыхнула боль в шраме в виде короны на плече, и я знаю, это сигнал мне, не сворачивать с намеченного пути.
Море успокоилось, морская пена растворилась в воде, целое стадо дельфинов несётся по водной глади, разгоняя чёрные плавники акул, а я вижу, как у берега плещется, сверкая серебром, целые полчища рыбы, вздыхаю с облегчением, голод нам не грозит.
Гл.7.
Один за другим вспыхивают костры, люди запасаются хворостом, чинят навесы, бассейны для воды, расчищают очередные площадки для вновь прибывших людей.
Я помню о хищниках и людях, необходимо делать ограду из брёвен, но где их взять, вылазка в лес смертельно опасна, подзываю Аскольда: - Что с забором придумать?
- Я не садист посылать людей в лес, - он тряхнул бородкой.
- Проблема, - уныло произношу я. - В какой-то мере нам сейчас везёт, хищники не наткнулись на нашу тропу, но так будет не всегда, нужен забор.
- Мы можем послать только добровольцев и провинившихся, - окидывает меня змеиным взглядом Аскольд.
- А они у нас есть? - скептически глянул я на друга.
- Добровольцев наберём, пообещаем в первую очередь построить им жилища, а провинившиеся уже есть, я их поместил в пещерку на склоне.
- Не понял, это когда ты успел? - округляю я глаза. - И в чём с ними проблема?
- Всё слишком банально, воровство. Стали брать то, что плохо лежит, а когда поймали, оказали бурное сопротивление, пришлось изолировать.
- И что с ними предпримешь?
- Будем прилюдно сечь розгами ... но, если кто пожелает с добровольцами в лес пойти, простим.
- Не сильно гайки заворачиваем?
- Парни здоровые, телесное воспитание лишь на пользу пойдёт, - уверенно взмахивает куцей бородёнкой Аскольд.
- Без битья нельзя обойтись?
- А ты как, Никита, боролся со злокачественными опухолями? - с хитрецой глянул на меня он.
- В основном удалял.
- Это одно и то же, что злокачественная опухоль в первой стадии развития, необходимо вырезать, не то метастазы расползутся.
- Образно, - соглашаюсь я. - Пусть будет так, ты начальник безопасности, решай, как считаешь нужным, но меня ставь в известность.
- По таким мелочам? - удивляется Аскольд.
- Именно так, - я окидываю его властным взглядом, и он опускает глаза. - Пилы есть? - смягчаюсь я.
Аскольд выпрямляется, криво улыбается: - Чего-чего, а этого нет, туристические ножовки не подойдут, пара настоящих топоров есть.
- Сколько необходимо брёвен, чтобы закрыть лагерь?
- Пятнадцать- семнадцать, в зависимости от диаметра.
- За какое время их можно заготовить?
- Используя наш инструмент, за неделю.
- В этом ты не прав, три дня, больше нельзя. Ладно, пойдём, поглядим на твоих узников.
Аскольд глубокомысленно кивает, и медленно направляется мимо родников, в сторону круч, там виднеется пещерка и два охранника с топориками.
- Далеко ты их поместил, - я с трудом карабкаюсь по склону, ногами сбиваю ком из красно-рыжей земли, взмахиваю руками, чтобы удержаться.
- Место удобное, сбежать не смогут, - Аскольд ловит меня за воротник, выдёргивает к пещерке. Охранники расступились, и я вижу в её глубине двух связанных парней ... да это же старые знакомые! Когда меня избирали Великим князем, испепеляли злобными взглядами, у одного опухшее до синевы и разбитое в кровь лицо, у другого лишь красочный фингал под глазом.
Захожу в пещерку, парни дёрнулись, нехотя приподнимаются, тот, что чище лицом, сплёвывает и кривит губы в усмешке: - Что, пришёл полюбоваться?
- Большое удовольствие созерцать воров, - искренне удивляюсь я.
- Сечь будете? - его голос предательски дрогнул.
- Пятнадцать ударов каждому, шкура точно сойдёт, до мяса отстегаем, - с непонятным садизмом произносит Аскольд.
Парни съёжились, в глазах плывёт влага, лица белеют от страха. Тот, что мордой цел, заискивающе просит: - Простите на первый раз, бес попутал.
- Это, конечно, можно ... простить. Но что вы предложите взамен? - жёстко спрашиваю я.
Они мнутся, с усилием пытаются скрыть от меня злобу, понимают, шутки закончились, наступают будни, теперь не пошалишь, всюду зоркий глаз Аскольда, человека непонятого, с виду хилого, но его змеиный взгляд вымораживает душу.
- Мы бы поработали на благо обществу, - неуверенно проскулил он, и его даже передёрнуло от отвращения, вероятно, это не по их понятиям. Другой вор с недоумением смотрит на своего брата, харкает кровью, вываливается несколько зубов, а я с осуждением глянул на Аскольда.
- Я тут не причём, - вздёргивает он бородку, - парень на колено моё налетел, когда ножом хотел пырнуть ... сам не знаю, как получилось, а затем он пару раз поскользнулся и в усмерть себе рожу разбил.
- Так и было, - злобно кивает тот.
- Осторожнее надо быть, - сожалею я. - Так вы хотите поработать на благо обществу? - смотрю на них в упор, их взгляды потухают, неопределённо кивают. - Очень хорошо ... для ограды с десяток брёвен приволочёте, и гуляйте, но ещё раз своруете, - я оборачиваюсь к Аскольду: - Что на этот раз им приготовишь?
- Рецидивы не допущу. Если воровство произойдёт во второй раз, отрубим головы.
Воры сжались, затравленно бросают во все стороны взгляды, я с удивлением поворачиваюсь к Аскольду, тот как невозмутимая скала, я и не понял, он просто их пугает, или ... Может перебор? С Аскольдом необходимо очень серьёзно поговорить.
- Вы согласны? - я вновь оборачиваюсь к ним.
- Это в лес надо идти? - вор с разбитым лицом суживает глаза, подозрительно смотрит на меня.
- А где ещё брёвна растут? - вмешивается в разговор Аскольд.
- Туда не пойдём. Поговаривают, медведь-людоед объявился, людей таскает.
- Есть такое дело, - кивает Аскольд, его бородка нервно дёргается. - Значит, завтра будем сечь, или уже сегодня? Я распоряжусь, чтобы выбрали крепкие розги.
- А сами-то не идёте, - заскулил один из воров.
- С чего ты взял? - у меня от стыда кровь отхлынула от лица и поспешно говорю: - С вами пойду я и человек пять добровольцев.
Аскольд в недоумении оборачивается, я окатываю его холодным взглядом, и он неодобрительно качнул головой и с усмешкой произносит: - Вот как, это честь, с вами будет валить лес Великий князь и я.
- Нет, ты останешься, твоё присутствие в лагере необходимо, - тоном, не терпящим возражения, произношу я. - Добровольцев набирай, а этого, к Семёну на перевязку, совсем морда распухла. Это ж надо так поскользнуться! - в сердцах произношу я.
Добровольцы подобрались что надо, крепкие мужчины, приятно посмотреть, и лица спокойные, я такие видел на Байкале, когда путешествовал с Ладой по Сибири. Каково было моё удивление, они действительно оказались сибиряками, приехали с семьями в Крым, можно сказать на курорт, друзья повели на дикий пляж, а тут такие катаклизмы. Но я рад, что они здесь, мужчины оказались хваткими и знают как себя вести в тайге.
Вновь степь и ужас в душе, но странное дело, хищники нас чуют, но не нападают.
Один из сибиряков философски заметил: - Нас слишком много, боятся подавиться.
А ведь точно, до самого вечера, когда с великим трудом валили деревья, обрезали ветви и сучья, затем волокли стволы к лагерю, ни один хищник не вышел нам на встречу. Может, действительно боятся подавиться?