— Увы, все думают, что бывшие «мисс» так и остаются где-то на вершине Олимпа, — засмеялась хозяйка. — А мы, бедняжки, тут неподалеку. Просто жены, просто заботливые хозяйки дома. Вот цветочками увлекаемся. Уговорила Горохова устроить мне этот рай! Отдаю теперь всю душу саду…
— Сад великолепен… А откуда у вас такое увлечение?
— С юности. Знаете, когда-то две совсем юные девушки мечтали: «Вот сделаю карьеру, разбогатею и…»
— И?
— И буду возделывать свой сад.
— Две девушки?
— Две юные претендентки на высший титул — на корону первой красавицы страны: «мисс маленький городок», приехавшая завоевывать Москву, и… Ну, в общем, неважно! — Хозяйка дома замолчала.
— Что-то не так?
— Извините… — Собеседница Дамиана слабо улыбнулась. — Знаете, своими комплиментами вы разбудили во мне воспоминания о давно прошедшем времени. Этот конкурс и вообще…
— Что-то неприятное вспомнилось?
— Видите ли, тогда произошла довольно странная история. История, которая отбила у меня всякое желание иметь дело с модельным бизнесом.
— Вот как?
— Честно говоря, не хочется вспоминать… Совсем не хочется!
— Ну, ваше право…
Контакт с супругой Горохова был вполне налажен. Она вела себя просто и мило. Вспомнила молодость, немного растаяла, перестала настороженно держать оборону, общаясь с посторонним, практически незнакомым человеком. В таком состоянии рыбка вполне может проглотить пару крючков — в виде вопросов, касающихся мужа.
— К счастью, все неприятное позади… Вам не надо больше заботиться о карьере модели, — закинул Дамиан первый свой крючок. — Говорят, предприятие вашего супруга процветает? Я как-то обедал в его ресторане… Забавно.
— Вы о «Куклах»? — усмехнулась жена Горохова.
— Да…
— Еще бы! Бизнес мужа цветет, как мои японские камелии. Даже еще лучше! Очень точный ход. Безошибочный.
— Правда?
— Артур как-то признался мне, что ничего более доходного у него прежде не было.
— Да что вы?! Неужели такие забавы могут приносить хорошие деньги?
— Как раз забавы их и приносят! Впрочем, это не совсем забава.
— Что?
— Я хочу сказать, ненависть — это всегда серьезно.
— То есть…
— Как верно замечено, впрочем, не мною: мир делится на тех, кто любит старых чемпионов, и тех, кто всегда желает новых. Человек устает от моды — и она должна меняться! Он устает от примелькавшихся «кукол» на экране своего телевизора.
— И?
— А они все не меняются! Вязкость, нединамичность нашей жизни ужасна. Из-за клановых связей люди видят почти одни и те же лица!
Дамиан слушал «мисс Усть-Катайск» и кивал головой.
— Мне кажется, я лежала в колыбели, а они все уже прыгали по сцене. И вот, сколько лет прошло, а они все прыгают. И так надоели… Ну, так надоели! Просто до смерти!
— До смерти?
— Конечно!
— Вот как?
— Впрочем, я замучила вас своими «умными» разговорами! Знаете, домохозяйки болтливы — дефицит общения сказывается! Им только попадись…
— Ну, что вы! Беседовать с вами — одно удовольствие!..
Ровно без пятнадцати минут восемь мобильный телефон Дамиана зазвонил. Именно так Филонов с Ариной и договорились. И, разыграв неожиданность и поспешность — «Извините, это очень срочно! Я вынужден вас немедленно покинуть!» — детектив оставил гостеприимный дом и сад. Счастливо избежав, ведь назначенное время для личной встречи еще не пришло, контакта с его хозяином, Артуром Гороховым.
За месяц до нового, 1975 года воспитательница средней группы усть-катайского детского сада номер два объявила родителям, что все девочки будут исполнять на новогоднем празднике танец снежинок. И обязательно в костюмах — платьях с блестками. И воспитательница показала мамам девочек образец, по которому следует шить. Прелестное белое пышное платьице, сверкающее, как снег.
В назначенный день все девочки принесли такие же — у кого хуже, у кого лучше сшитые — белые платьица, украшенные сверкающими снежинками из фольги. Все девочки средней группы. Кроме Кати Пащук.
Только Катя Пащук не принесла платьице. Целый месяц она репетировала вместе со всеми танец снежинок, а на Новый год сидела в углу. И в хороводе «снежинок» вокруг елки не участвовала.
С того Нового года Катя Пащук не то чтобы поняла — слишком детской была еще ее головка! — но на уровне невероятной, вдруг поселившейся в ее душе тревоги и внезапно возникшего чувства одиночества почувствовала, что платье с блестками, сверкающими, как бриллианты, ее мать для нее расшивать не будет!