А сложнейшая, полностью автоматизированная система микроклимата? У растений и человека разные представления о комфорте, а тут они должны сосуществовать вместе. И так, чтобы ни люди, ни представители тропической флоры не чувствовали ни малейших неудобств. Именно поэтому требования к системе микроклимата предъявлялись Бреннером особенно высокие.
И в прежние времена садовник в оранжерее не мог не заниматься технической стороной дела: отоплением, кондиционированием, трубами с горячим воздухом, увлажнением, вентиляцией, приспособлениями для затенения… Но нынешние технологии позволяли творить чудеса. Двойные стекла с прослойкой инертного газа, полная герметичность, точнейшая стыковка поверхностей, термическая изоляция…
Воздушный объем в зимнем саду Бреннера за час сменялся не менее пятнадцати раз. Будучи высококвалифицированным специалистом своего дела, Бреннер сделал индивидуальные сложнейшие расчеты и добился необходимого эффекта. Даже при низких температурах на улице его зимний сад, при закрытых вентиляционных люках, способен был обогреваться солнечными лучами.
Смысл столь сложной затеи — постоянная жизнь в раю.
Недаром рай люди всегда представляли садом. Не лесом, например, а именно садом.
В Европе, откуда Вольф прибыл на работу в Россию, идея зимнего сада за столетия прошла путь от скромного «домика для померанцев» с застекленной южной стеной, который отапливался печами и куда заносили на зиму нежные растения, до роскошных строений с большими окнами. Оранжерей, в которых росли померанцевые, апельсинные и лимонные деревья и которые стали атрибутом, знаком высокого положения, принадлежностью уже даже не дома, а замка. И наконец, в нынешнем веке идея «домика для померанцев» трансформировалась в идею сада, используемого как жилое пространство.
Это уже была выдумка сравнительно недавнего времени. Модная выдумка.
На столь долгом — в столетия! — пути садовник неизбежно должен был стать и конструктором, и архитектором, и дизайнером. Вольф Бреннер воплощал в себе все эти достоинства, хотя сам себя он скромно считал садовником. Как и в стародавние времена. Правда, на визитной карточке именовал себя дизайнером. На визитке слово «дизайнер» выглядело эффектнее. Да и звучало это слово приятнее для уха его клиентов, чем простецкое «садовник».
Когда-то оранжереи оказывались по карману королям да князьям. Теперь для того, чтобы иметь зимний сад, необязательно было быть князем, но затея все равно оставалась очень дорогой. И королем быть все-таки не мешало. Например, нефтяным или водочным…
Вольф Бреннер не знал, каким образом зарабатывает деньги нынешний заказчик — продажей водки, нефти или, может быть, человеческих душ. Но одно он знал точно: позволить себе жизнь в раю его клиент явно в состоянии.
ГЛАВА 5
Кто помогает влюбленным, так до конца никем и не выяснено — случай, провидение, купидон с золотыми стрелами или… бесенок с рожками. Наверное, разным влюбленным по-разному.
Неизвестно, кто вмешался в сердечные дела юного помощника адвоката Алексея Карсавина. Во всяком случае, на следующий после посещения им монастыря день певица Даша, как это уже случалось и прежде, появилась в адвокатском бюро Лащевского. А уж дальше как-то так получилось… все само собой!
По просьбе своего шефа Алексей проводил выгодную клиентку до машины. И все прежние заботы юного юриста отступили на второй план. Или даже на десятый. В общем, куда-то очень далеко. Поскольку, прощаясь, певица Даша вдруг подарила помощнику адвоката… поцелуй. Такой же жаркий, как и ее знаменитые стриптизерские па на выученном Лешей наизусть видеоклипе. Благодаря этому неожиданному поцелую выяснилось, что Дашина сексуальная отвязанность, так пленявшая затюканного хорошим воспитанием Алексея в ее клипах, отнюдь не была только актерским приемом.
Наверное, Леша и правда несколько засиделся в офисе. Поскольку эффект от поцелуя был подобен пролившемуся в пустыне весеннему ливню. Этот подаренный певицей Дашей поцелуй вдруг открыл целую полосу безумств, начавшуюся с вечера пятницы и закончившуюся только к понедельнику.
Леша пригласил Дашу, и марафон стартовал в пятницу с вечеринки в клубе «Шамбала», программу которой подготовил арт-директор знаменитого парижского клуба «Mezzanine» месье Фабрик Лами. Веселье продолжилось на танцполе в клубе-ресторане «Museum», где собралось большинство столичных модников и вечер вел французский диджей Клод Шалль.
Потом был еще клуб «Jet Set», где правили бал французы из парижского клуба «Man Ray». И были еще клубы. И еще французы. И еще танцполы… Позже рецензии гламурных журналов назвали этот клубный московский сезон «французской интервенцией», «взятием Москвы французами», никак не меньше.