Я вошел за Джилл в прихожую, и она повела меня в гостиную.
— Ничего страшного, — сказал я, и остатки моего раздражения рассеялись. Она была напугана, и казалось, что ей действительно неловко из-за того, что она от меня сбежала, и чем больше я об этом думал, тем меньше винил ее. Я — сильный парень ростом за метр восемьдесят, к тому же я признался, что я — наполовину монстр, и я пытался заманить в пустую темную школу ее, крошечную, беззащитную девушку. У которой к тому же убили отца. — Что случилось? — спросил я.
Ответа не потребовалось. Войдя в гостиную, я увидел мать Джилл — она сидела на полу, обхватив себя руками, словно на ней была надета смирительная рубашка, и тихонько раскачивалась.
— Черт, — пробормотал я, застыв на месте. — И давно она так сидит?
— Уже около часа, — прошептала Джилл, подошла к маме, села рядом с ней на колени и принялась гладить ее по голове. — Я с ней даже поговорить не могу.
— Джилл, — сказал я, — я говорил тебе, что мой отец психиатр, но я сам не знаю, что делать в таких ситуациях.
— Тристен, я понимаю. — Джилл продолжала приглаживать растрепанные мамины волосы. — Но чему-то ты от отца научился. Тебя это хотя бы в шок не повергает и не пугает. Да и мне, в любом случае, нужна от тебя лишь физическая сила.
— Сила? — Я подошел к ним и тоже опустился на колени, посмотрел в глаза миссис Джекел. Они были совсем пустыми. Я отвел взгляд: меньше всего на свете мне хотелось смотреть в эту пустоту.
Джилл была права — и не права. Как она и предполагала, кое-что о психиатрии я знал. Но ее мать меня пугала. Та пропасть, которую я увидел в глазах миссис Джекел, ждет и меня? Сойти с ума — и мой удел?
— Зачем тебе моя сила? — поинтересовался я. Мне полегчало, когда я взглянул в глаза Джилл — ее взгляд был ясным и непоколебимым. Она могла бы впасть в панику, увидев мать в таком состоянии, но она оказалась выше этого и держала себя в руках.
— Я хочу отнести ее в кровать, — объяснила она. — Ты не мог бы мне помочь?
Джилл хотела, чтобы я взял ее на руки, то есть прикоснулся к ее матери.
— Может, лучше вызвать «скорую»?
— Нет, — отрезала Джилл, — срыв у нее уже был, когда умер отец, я тогда вызывала. По страховке нам почти ничего не выплатили, и мне пришлось оплачивать эти счета ни за что из наших сбережений. Мама пролежала в больнице два дня, она там просто спала. Поспать она может и дома, я за ней присмотрю.
Я удивился услышанному. Она была готова ухаживать за матерью? И, что производило еще большее впечатление, сама оплачивала счета? Я был довольно независимым, но финансами в нашей семье распоряжался только отец. Джилл, разумеется, пришлось взять это на себя, ведь отца у нее не стало, а мать была недееспособна. Я легко представил себе, как она выписывала чеки и рассылала их по нужным адресам.
— Тристен, прошу тебя, — настаивала Джилл, — Помоги мне отнести ее на второй этаж.
— Хорошо, — согласился я неохотно. Ну, Тристен, а теперь кто трусил? Кому захотелось сбежать?
— Спасибо, — Джилл поднялась и отошла от матери, которая, похоже, и не заметила, что дочь перестала ее гладить. Миссис Джекел все так же раскачивалась и смотрела перед собой.
Я тоже встал, одной рукой приобнял ее за спину, а другую просунул вод колени. От нее пахло потом, мне пришлось отвернуться, чтобы не чувствовать этот запах.
— Миссис Джекел, идемте, — пробормотал я.
Удивительно, настолько легкой она оказалась. Ужасно хрупкой. Я взял ее поудобнее, но выступающие кости все равно упирались мне в живот. Я ощутил запах ее дыхания, оно было несвежим, как и запах ее тела. Я резко выдохнул.
— Где ее комната? — спросил я через плечо, направляясь к лестнице.
Джилл побежала вперед, вверх по лестнице и дальше, в самый конец коридора.
— Сюда. — Она открыла дверь. — Мамина комната тут.
Я внес ее через порог — такой задыхающийся жених с невестой в отключке — и положил на кровать, от которой тоже пахло потом. Потом и… как мне показалось, безумием. От меня тоже так когда-нибудь будет пахнуть? И видимо, уже скоро? Я отошел и закашлялся, прикрывая рот рукой.
— Можешь ее снова приподнять? — попросила Джилл. — Я выну из-под нее одеяло.
Нет. Но я, конечно, согласился, сказав: «Да-да, конечно», снова обхватывая похожую на скелет миссис Джекел. И тут, уставившись на меня, она что-то забормотала. Она качала головой взад-вперед и тихо бубнила: «Список… окровавленный… в отделении… последний…»
Я замер, подумав, что, может, стоит положить ее.