Но одно утро выбило из девушки последнюю надежду. Вместо привычного подноса с кашей и водой, Охотник принес кувшин с водой и какую-то тряпку.
— Радуйся, твое желание сбылось, — ухмыльнулся Охотник, — Можешь помыться.
— Где? — Оливия протерла глаза, так как она только проснулась, даже с кровати еще не встала.
— А прямо тут, лей воду на пол и вытирайся.
— Тут же будет лужа, — драконица недоверчиво покосилась на пол, где не было отверстий для слива воды.
— Не волнуйся, не утонешь, — снова заржал Охотник, — А мокрый пол тебя точно волновать уже не будет. У тебя пятнадцать минут.
Охотник вышел, захлопнув дверь, и до девушки дошло, почему ей вдруг разрешили помыться. От нахлынувших эмоций она снова разревелась, хотя до этого умудрялась держаться, не считая момента знакомства с Хозяином. Естественно мыться она не стала, даже не притронулась к кувшину, продолжая сидеть на кровати.
— Ты еще не готова? — Охотник вошел в комнату, окинув девушку недовольным взглядом, — Ты же хотела умыться.
— Спасибо, как-нибудь переживу, — Оливия постаралась взять себя в руки, хотя по глазам точно можно понять, истерика была и не так давно, — А где же мой завтрак?
— Извини, анастезия лучше переносится на голодный желудок, — хмыкнул Охотник.
— Как будто это будет иметь для меня значение.
— Зато мне не придется потом вытирать твою рвоту. Радуйся, что клизму тебе не поставил, чтобы уж совсем избежать грязи.
— Ну да, конечно, реки крови будут не в счет, — всплеснула руками Оливия, — Зачем ты это делаешь?
— Я кажется уже говорил. А рек крови не будет, на нее тоже есть покупатель.
— Прекрати! — взвилась Оливия, удерживая злые слезы на глазах, — Разве ты не понимаешь, что убьешь ребенка? Позволь мне хотя бы родить.
— Зачем мне это надо? — удивился Охотник.
— Ты же человек, где твоя человечность?
— Она только для людей, а вас надо как зверей держать на поводке, — оскалился мужчина.
— Хорошо, — согласилась Оливия, — Если тебе так нужны деньги, дай ребенку родиться и верни его Шаину, он хорошо тебе заплатит.
— Ага, а тебя накормить, напоить и отпустить?
— Если ты обещаешь сохранить жизнь ребенку, я покорно буду вести себя все это время и сама лягу под нож, — тихо предложила драконица.
Громкий смех Охотника ударил по нервам, девушка дернулась, как от затрещины.
— Какой самопожертвование, — издевательски-умильным голосом заявил Охотник, но потом продолжил своим голосом, — Я лучше сам себе яйца отрежу, чем хоть волос верну дракону. Поверь, и за тебя, и за ребенка мне заплатят достаточно. Да даже если бы не платили, я бы и за спасибо все это провернул. Так что твое мнимая забота меня не трогает.
Охотник не спеша подошел к драконице, заломил ей руки, что было легко в ее положении, чтобы хорошо обвязать их веревкой. Прежде чем отстегнуть ногу Оливии от стены, он стреножил девушку. На ее слабые попытки к сопротивлению он коротко предупредил:
— Будешь рыпаться, буду бить, по животу. Ты же не хочешь, чтобы детенышу было больно.
— Ты все равно планируешь убить нас обоих, что мне с твоих угроз, — прорычала Оливия.
— Смерть во время наркоза будет мягкой и приятной, а я могу устроить перед этим парочку весьма неприятных минут. Подумай на эту тему.
Оливия замолчала и перестала сопротивляться. Она понимала, что не может хоть как-нибудь помешать, так что оставалось смириться.
— Хорошая девочка, — Охотник поставил на ноги связанную драконицу, обошел ее по кругу и довольно похлопал ладонью по женской щеке, едва избежав шанса быть покусанным, — Ай-ай, не кусайся. С выбитыми зубами и окровавленным ртом ты будешь выглядеть не слишком презентабельно. А так я может быть тебя поцелую, перед сном длинной в вечность.
Все чувства девушки отключились, когда ей на шею одели веревку-удавку и повели за собой, как собачку на привязи. Она могла бы подумать, что это какая-то заколдованная веревка, но прекрасно понимала, что это не так. Просто сознание сжалилось над драконицей, отключив все эмоции и чувства. Ее собираются хладнокровно убить, чтобы потом распродать, как тушу коровы, что должно было свести ее с ума, но сейчас она уже равнодушно смотрела на все это, как будто со стороны. Она ведь не в состоянии все изменить, так зачем лишние переживания.
Охотник долго поднимался по лестнице, и сознание Оливии отстраненно подмечало глубину подвала.
«Отсюда меня точно никто не услышал бы,» — подумала девушка, ни разу не споткнувшись, покорно следуя за поводырем.