— О, господин редактор, вы меня обрадовали. Благодарю вас. Значит, вы готовы поместить в «Трибуне» корреспонденцию о происходящем сейчас в столице? — Пуно Тавур встал, оправил китель, подтянулся, и теперь его небольшая складная фигурка уже не казалась такой смешной, как тогда, когда он вошел в кабинет. По-мальчишески задорно он поглядывал то на редактора, то на его помощника. — Итак, вас интересует, почему затеяли бомбежку?
— Да ведь это само собой разумеется!
— Великолепно. Значит, вы даете слово, — еще раз подчеркнул Тавур, что мои статьи пойдут.
— Даю слово.
— Мне жаль вас, шеф. Не позже вечера вам придется отказаться от своего слова.
— Послушайте, Тавур…
— Вы напрасно кипятитесь и теряете время, читая мне лекции о славном стодвадцатилетнем и независимом существовании «Трибуны». Вы, очевидно, решили, что Отэн Карт заинтересован в разоблачении своего конкурента, и потому так легко дали слово. Думаю, вы ошиблись. Отношение к этому делу Карта будет зависеть от исхода событий в Пропилеях.
— При чем здесь Пропилеи?
— Пропилеи, так же как и Таркор, окружены войсками, туда стягиваются пожарные и санитарные машины, полиция и спасательные отряды. Туда, как и в Таркор, не будет допущен ни один корреспондент.
— Аджин, что он говорит?
— Я люблю новости, шеф, и стараюсь узнавать их первым. Вот почему я в этой форме, господа. Аджин, вы всегда были хорошим парнем, скажите по совести, мне идет военная форма? Вы молчите, я вас понимаю. Ну что же, господа, мне нужно ехать. Меня ждут. Через несколько часов я привезу материал, и мы продолжим разговор о независимости «Трибуны». До скорой встречи!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Пуно Тавур совершенно правильно информировал редактора «Трибуны». Пропилеи, так же как и Таркор, были окружены войсками. Но больше того, предусмотрительный Фурн сделал все возможное, чтобы о происходящем в Пропилеях узнали еще меньше, чем о случившемся в Таркоре.
Как только Отэн Карт немного оправился от сообщения Ритама, Фурн подал ему мысль немедленно направить к Пропилеям служащих и рабочих завода резиновых изделий. Фурн уже имел опыт, полученный в Таркоре, и действовал более осмотрительно и практично, чем действовали в ченснепповском институте.
Через несколько минут после того, как машина доставила Карта и Фурна к Пропилеям, туда стали прибывать автобусы, грузовики, автомобили и мотоциклы, заполненные служащими и рабочими контор и заводов концерна «Карт-каучук». Фурн подсказал Карту, в каком духе следовало, по его мнению, объяснить людям создавшееся положение, и тот, став на подножку своей машины, произнес проникновенную речь, призывая всех своих сотрудников «принять посильное участие в деле, которое может сослужить огромную службу науке».
— Сегодня, — продолжал Карт, — мы внезапно столкнулись с явлением, до сих пор совершенно неизвестным науке. Объяснять вам, дорогие соотечественники, в чем суть этого явления, еще преждевременно, как потому, что мы сами слишком мало знаем о нем, так и потому, что непременно найдутся люди, готовые посеять панику и недоумение среди честных тружеников нашего города.
Отэн Карт не лишен был дара слова и умел, когда это требовалось, говорить много, не сказав ничего, а когда нужно, то в нескольких словах выразить многое. Он упомянул, что от бдительности, с какой служащие станут охранять Пропилеи, будет зависеть благополучие и спокойствие их самих, населения столицы, а может быть, и всей страны. Сообщил также, что немедленно выезжает в город, чтобы побыстрее вернуться с виднейшими представителями Национального научного общества.
Карт действительно тотчас же уехал, однако не к ученым, как заявил, а в военное министерство.
Фурн занялся обеспечением охраны Пропилеев. Он распорядился расставить прибывших цепочкой на расстоянии не больше двух шагов друг от друга вдоль наружной стороны чугунной ограды, о плачевном состоянии которой обычно так сокрушался заботливый Ритам. Фурн сам объехал на джипе Пропилеи, проверил посты, выделил старших, связных, от имени Отэна Карта объявил о приличных наградах за точное выполнение инструкций и позаботился, чтобы этой своеобразной охране были своевременно доставлены еда и питье. Апрельский день выдался тихим, безоблачным, и, следовательно, не нужно было беспокоиться о каких-либо укрытиях для выставленных пикетов.