На полигоне их было сорок восемь!
Пока они не размножались. А если начнут?..
Озабоченность, вызванная силициевой проблемой, побудила метрополию безропотно согласиться на международный контроль. В эти же дни вышло постановление о создании Объединенного института по изучению биосилицитов. В этот институт были привлечены ученые самых различных стран. Одновременно в Организации Объединенных Наций был учрежден наделенный широкими полномочиями Силицитовый комитет с немалым числом подкомитетов и комиссий. В обе эти организации, как раньше и в Международную комиссию, действовавшую на Паутоо, вошли Юсгор и я.
Организационная сторона вопроса, что бывает редко, решилась быстрее практической. Мы обладали солидными правами, располагали огромными техническими возможностями, но не имели никакого представления, что же делать с родбаридами, и, ограничиваясь обсуждением проблемы, не принимали никаких решений, не имели возможности начать действовать. Не действовали, к счастью, и родбариды. Прошла неделя, началась вторая, а они неподвижно лежали возле контейнеров. Тогда мы отважились на безобидные, как нам казалось, эксперименты.
Профессор Асквит познакомил ученых, собравшихся к тому времени во вновь созданном институте, с работами покойного Куана Родбара, рассказал о методах оживления зародышей, о выращивании из них силициевых существ. Еще покойный профессор Родбар отметил, что жизнедеятельными и особенно активными становились эти существа только в том случае, если им перепадало хотя бы немного углеродистой органики. Но это относилось не ко всем особям. Сравнительно небольшие, диаметром около сорока сантиметров, коричневатые, они неподвижно лежали в железных ящиках. Похожие друг на друга, будто вышли из-под одного штампа, они были неразличимы. Все, кроме одного, словно выкованного из добротной, переливающей голубизной стали. Органика на него не действовала.
Все двенадцать законсервированных, лишенных углеродистой органики особей, включая и голубую, еще находились в контейнерах, стоящих на трейлере, когда мы решили попробовать разместить их в отдельных железобетонных боксах полигона. Не помню, почему именно состоялось такое решение. Вероятнее всего, мы стремились, если возможно, не допускать большой концентрации силициевых существ.
Однажды утром, с немалым удовольствием и не без тревоги предвкушая ожидающие нас события (а вдруг родбариды взбунтуются, не пожелав расставаться друг с другом), мы отдали команду развозить контейнеры по боксам. Все шло отлично, до тех пор пока мы не принялись за ящик с голубоватым экземпляром. Самоходный подъемный кран, управляемый по радио, приблизился к трейлеру, приподнял контейнер, в котором находился этот родбарид. Как и при манипуляциях с предыдущими особями, все было спокойно. Но вот самоходный кран направился к боксу, и в этот же момент все сорок восемь родбаридов двинулись вслед за краном. Крану дали команду «стоп». Замерли и родбариды.
Так было сделано практически важное наблюдение: уводил из Таркора своих собратьев именно этот голубоватый экземпляр. Трогать его показалось рискованным. Трейлер увезли, а контейнер оставили на открытой площадке полигона.
Нам все же везло. Ровным счетом ничего не ведая о повадках родбаридов, часто рискуя, нам удавалось обходиться без жертв.
Не было жертв и в то утро. Как только самоходный кран уехал, от общей кучи отделились пять родбаридов и направились к оставленному контейнеру.
То, что произошло в следующие мгновения, воспринято было нами как нечто едва уловимое и трудноописуемое. К сожалению, в то время наблюдательный пост еще не был оборудован киносъемочными приспособлениями, готовыми в любой момент начать съемку. Это упущение вскоре было исправлено, и с тех пор киноаппараты всегда держали наготове.