— Кофе хорошо бы, — охотно сказал Кармоди и позволил городу проводить себя за угол в кафе на открытом воздухе. Оно называлось «Ну-ка, мальчик!» и было точной копией салуна веселых девяностых, с пианино, лампами в стиле Тиффэни и канделябрами из резного стекла. Там было очень чисто, как и повсюду в этом городе, но людей не было совсем.
— Прекрасная обстановка, как по-вашему? — спросил город.
— Походная, — сказал Кармоди. — О’кей, если вам нравится такой стиль.
Дымящаяся кружка капуччино сама собой спустилась на стол на подносе из нержавеющей стали.
— По крайней мере обслуживают здесь хорошо, — добавил Кармоди, и отхлебнул кофе.
— Хорошо? — спросил город.
— Да, очень.
— Я горжусь моим кофе, — заявил Беллуэзер. — И моей кухней тоже. Хотите попробовать? Омлет, например, или суфле?
— Нет, спасибо, — сказал Кармоди твердо. И откинувшись на спинку стула, добавил: — Так что, вы — образцовый город?
— Я хотел бы заслужить такую честь, — сказал Беллуэзер. — Я новейшая, самая последняя модель и, надеюсь, наилучшая. Я был задуман объединенной исследовательской группой из университетов Дэйла и Чикаго, которая работала в фонде Рокфеллера. Большую часть деталей спроектировали в M.I.T, а некоторые специальные разделы пришли к нам из Принстона или из Рэнд Корпорейшен. Главным подрядчиком была компания «Дженерал электрик», а деньги пожертвовал фонд Форда, а также другие организации, которые я не имею права назвать.
— Интересная история, — заметил Кармоди с невыносимым безразличием. — А этот собор на той стороне готический, да?
— Да, готический целиком, — подтвердил Беллуэзер. — Но он межрелигиозный, открыт для верующих любой религии. Зал со скамьями для молящихся на триста мест.
— Не так уж много для такого здания, — сказал Кармоди.
— Конечно, не так много. Но я хотел сочетать благоговение с комфортом. Людям это нравится, — возразил город.
— А где люди, между прочим? — поинтересовался Кармоди. — Я не видел никого.
— Они ушли, — сказал город скорбно. — Все ушли.
— Почему?
Беллуэзер помолчал, затем выговорил через силу:
— Получился разлад. Непонимание или несчастливая цепь недоразумений. Подозреваю, что подстрекатели подстроили этот исход.
— Но что именно в точности произошло? — настаивал Кармоди.
— Не знаю, в самом деле не знаю, — сказал Беллуэзер. — Однажды они ушли все. Именно так. Но я надеюсь, что они вернутся назад.
— Возможно, вернутся, — согласился Кармоди.
— Я уверен, что вернутся, — сказал город твердо. — И между прочим, почему бы и вам не остаться здесь, мистер Кармоди?
— Мне? Я как-то не думал об этом.
— Но похоже, что вы устали от путешествия. Уверен, что вам надо отдохнуть.
— Да, я немало постранствовал, — вздохнул Кармоди.
— Может быть, вам и понравится у меня, — сказал Беллуэзер. — И во всяком случае у вас будет уникальный опыт: самый современный город, и весь к вашим услугам.
— Звучит заманчиво, — протянул Кармоди. — Я должен подумать.
Его заинтересовал образцовый город Беллуэзер, но он насторожился все-таки. Ему хотелось точно знать, что именно случилось здесь, почему все жители покинули город.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Глава 23
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
По настоянию Беллуэзера Кармоди спал в эту ночь в роскошном свадебном номере отеля «Король Георг V». Проснулся поутру свежий, бодрый и благодарный.
Беллуэзер сервировал ему завтрак на террасе и исполнил веселый квартет Гайдна, пока Кармоди насыщался. Воздух был чистейший, он фильтровался. Сам Кармоди не догадался бы, но город не забыл пояснить. И температура, и влажность были идеальны. И вид с террасы открывался превосходный: приятный ансамбль из китайской пагоды, венецианских мостиков, японских каналов, норманнской башни и многого еще.
— Прекрасные виды у вас, — похвалил Кармоди.
— Я рад, что вам нравится, — отозвался тут же город. — Мой стиль обсуждался всесторонне с тех пор, как я был заложен. Одна группа зодчих стояла за единство, за гармонию форм, слитых в единое целое. Но это уже бывало в истории. И таких моделей совсем немного сейчас. Они скучны — эти искусственные творения, созданные одним человеком или одним комитетом. Они не похожи на живые города.
— Но вы и сами искусственное творение, — возразил Кармоди.
— Конечно — согласился город. — Но я и не претендую ни на что другое. Я не фальшивый «город будущего» и не флорентийский ублюдок. Я — конгломерат. Я должен интересовать, волновать и вместе с тем быть практичным и функциональным.