«Церковь свидетелей Александра Володарского» ликвидирована, мои любимые сектанты, лишенные палаток, теперь обитают в кустах. Из-под Верховной Рады не уходят, молятся памятнику Ватутину, ограждая тем самым Украину от сил тьмы. Не удивлюсь, если узнаю, что разрушение своего храма паства Олега Сирко связывает со мной. Товарищи в лицах пересказывали видео с демонтажа. Мои гоп-телемитские проклятия оказались сильнее православия.
Примерно с начала мая я вел ежедневник. Ничего примечательного: учет медитациям и физическим упражнениям и сумбурные мысли, которые когда-нибудь станут текстами. Только что пролистнул тетрадь и понял, что с 18-го числа в ней не появилось ни строчки. Написал через всю страницу «БЕЗВРЕМЕНЬЕ» большими буквами, надо же было что-нибудь написать.
Развесили в комнате ленту от мух, за несколько часов к ней приклеилась пара десятков насекомых. Не слишком эстетическое зрелище, но гораздо противнее звук — мухи, не осознающие своей участи, еще пытаются улететь и неистово жужжат. Они еще живы, но метафизически уже мертвы, их жужжание больше не принадлежит этому миру. В отличие от кота Шредингера, мяуканье которого никто не слышит, мухи способны громко заявить о себе. Не каждый день слышишь голос с того света. Он вызывает трепет и уважение.
24.06.2011
No presence
Последние дни заключения — самые сложные в психологическом плане. Уже не ощущаешь себя частью тюремного социума: все мысли, переживания, страхи связаны не с затхлыми реалиями исправительного центра, а со свободой. Я механически продолжаю вставать в шесть часов утра и засыпать в десять, зажмуриваться и задерживать дыхание в туалете (Оруэлл в своих заметках о войне в Испании писал, что «романские» туалеты с отверстием в полу омерзительны даже в лучшем своем исполнении, и был совершенно прав), поддерживать унизительные ритуалы обысков и проверок, но все это уже без чувства сопричастности, как сторонний наблюдатель. Это напоминает расхожие описания воздействия морфия: он не притупляет боль, но позволяет легко с ней мириться, неприятные ощущения становятся просто ощущениями. Рассинхронизация между уже освободившимся разумом и телом, почему-то остающимся в тюрьме, рождает апатию, настоящее никак не наступает, вместо него застывшее, безлюдное прошлое, которое вот-вот начнут пожирать кинговские лангольеры. Только они почему-то запаздывают.
Все мысли, все значимые поступки — в будущем, которое и есть Настоящее. Осталось дождаться его наступления, просуществовать всего лишь несколько дней, но эта задача кажется неосуществимой: жить без времени — все равно, что плавать без воды. Приходится осторожно идти по дну, надеясь напоследок не поранить ноги чем-нибудь острым.
28.06.2011
Избирательная глухота
Президент повторно ветировал закон об амнистии, который из-за недостатка информации зэки считали принятым и вступившим в силу. Это все сильнее напоминает затянувшуюся злую шутку. Ребенку раз за разом показывают вкусную конфету, но в последний момент выдергивают лакомство из рук. Когда же вожделенный яркий фантик наконец-то разворачивают, он оказывается пустым. СМИ громко объявляют о грядущей амнистии, про вето же всегда говорят вполголоса. Многие заключенные до сих пор пребывают в плену иллюзий и планируют освободиться в июле. Кроме тех, кто сидит по «наркоманским» статьям (чаще всего 309 и 307). Они все равно не подпадают ни под одну, даже самую гуманную амнистию. Человек, севший в тюрьму за хранение пяти граммов гашиша (здесь это слово произносят с ударением на первый слог, га́шиш) приравниваются к особо извращенному насильнику, серийному убийце или террористу. Война против наркотиков не знает пощады, нонкомбатантов в ней охотно берут в плен, а живые завидуют мертвым.
Модное в этом сезоне лекарство от зависти — «электроширка», дешевый наркотик, изготавливаемый из обезболивающего «пенталгин». Заменитель опиатов для самых бедных, за считанные месяцы убивает почки и печень. Мозг у людей, начинающих колоться электроширкой, уже, как правило, и так мертв. Второе ее название — «годишка», дольше с этим веществом не живут. Примечательно, что среди ее потребителей не только вконец опустившиеся любители опиатов, но и винтовики. Эффекты от электроширки и винта не только не взаимозаменяемы, они прямо противоположны, и, с точки зрения просвещенного наркоисследователя, переход с одного наркотика на другой не имеет смысла. Но на практике подорожавший в последнее время винт (популярный источник псевдоэфедрина, лекарство «трайфед» стоит около 450 грн, доза — больше 100), меняют на более бюджетную «годишку» просто потому, что процесс приготовления обоих веществ очень похож, «варщику» не нужно переучиваться и искать новые реактивы. Ритуал часто оказывается важнее самого прихода, все равно чем колоться, важен факт укола. Рассказывают о человеке, дошедшем до полного осознания наркотического Дао. Он вмазался Кока-Колой. Пилюля бессмертия, пропущенная через призму Американской Мечты, по-своему очень красивая и символичная смерть.