– Разрешите? – с места поднялся и вышел на средину кабинета полковник Солоницын. – Сегодня на телеграфный запрос в Кишинев из Управления делами губернатора Бессарабии действительного статского советника графа Ивана Викторовича Канкрина пришел ответ следующего содержания: «Ни в 1911 году, ни в иные годы, ни в Кишиневе, ни в иных городах Бессарабии не проходили гастроли варьете «Сафо Эротик». Разрешения на представления этому театру варьете за подписью губернатора Харузина не выдавались. В 1909 году статский советник камергер Харузин Алексей Николаевич высочайшим повелением сложил полномочия губернатора Бессарабии и был назначен директором Департамента духовных дел иностранных исповеданий в Санкт-Петербурге». Подпись – Управляющий делами Бессарабской губернии. Для справки: подпись на втором разрешении, якобы поставленная градоначальником и генерал-губернатором Одессы генерал-майором Иваном Николаевичем Толмачевым – подделана. Прошу господ журналистов убедиться. Вот подпись на разрешении, а вот… – полковник Солоницын раскрыл толстенный фолиант «Образцы подписей и печатей должностных лиц Российской империи на 1911 год» – факсимиле реальной подписи Толмачева! Не идентичны!
Вдруг Сатурляев, оттолкнув полковника Солоницына, бросился к двери, распахнул ее и грудью налетел на офицера конвойной стражи во главе наряда, входившего в кабинет Дзебоева.
Через минуту и Сатурляев, и Мышковец смирно сидели посреди кабинета в легких наручных и ножных кандалах. Минкин в очередной раз сделал моментальный снимок, используя магниевую вспышку.
– И это еще не все, – сказал Дзебоев. – Прошу всех обратить внимание на пергаментный сверток, заклеенный банковской бумажной лентой, что на моем столе. Предполагаю, что в нем деньги. Взятка, предназначенная вашему покорному слуге. Этот пакет вынул из портфеля и положил своими руками на стол господин Мышковец.
– Ложь! – выкрикнул Мышковец. – Полицейская провокация! Пусть будет все по закону. Требую прокурора! Прокурора!
Из своего угла поднялся и подошел к задержанным Лаппо-Данилевский.
– Я коллежский советник юстиции первого класса Лаппо-Данилевский Аркадий Николаевич, Окружной прокурор Асхабадской судебной Палаты. Полагаю, мне предстоит близко познакомиться с вами обоими, господа.
– Этот сверток не имеет ко мне никакого отношения, – заявил Мышковец.
– Дактилоскопическая экспертиза покажет. Все будет по закону, – сказал прокурор. – Пригласите криминалиста.
В кабинет вошел поручик общей полиции. В шестикратную лупу внимательно осмотрел сверток.
– Есть читаемые отпечатки пальцев. Бумага пергаментная, гладкая. Хорошо сохранились. Но есть еще кое-что. Мелкие крошки. Похожи на крошки от печенья. Где раньше хранился свёрток?
Раскрыли портфель. Сразу бросилась в глаза начатая пачка печенья. «Эйнемъ. Товарищество паровой фабрики шоколада, конфекть и чайных печений».
– Подложили, – заявил Мышковец.
– В карманах этого господина тоже полно крошек, – вступил в разговор конвойный поручик. – Я готов подписать протокол личного обыска.
– Провокация! Подлая жандармская провокация! – закричал Мышковец.
– Господа! – обратился к обществу полковник Дзебоев. – Я ждал этого обвинения. Потому и пригласил всех вас на эту встречу. Рад, что никто не отказался. Благодарю.
Попрощался за руку с каждым из приглашенных. Народ начал расходиться.
На минуту задержал Лаппо-Данилевского.
– Аркадий Николаевич! Про Вальтера Николаи слышали?
– Про принца прусского? Слышал. А что?
– Вальтер Николаи такой же принц, как и сам Мышковец. Заместитель начальника отдела «III B» военной разведки Германии. Основное направление работы – Россия.
– Понял. Отработаю с задержанными эту тему. Вопрос можно? Только без обид, Владимир Георгиевич, если что, ладно?!
– Ну?
– Насчет варьете, подделки подписей, взятки и прочей эротической мерзости я понимаю. А вот насчет шпионажа сомневаюсь. Ссылка задержанных на Николаи – просто глупость, они сами не знали, кто он такой... Для профессиональной военной разведки эти агенты – идиотизм!
– Не скажите, Аркадий Николаевич. Я имею основания предполагать, что Николаи засылает в Россию агентов сотнями. Начнут работать – хорошо. Провалятся – не велика беда. В самом начале моего общения с импрессарио я спровоцировал направление нашей беседы в сторону Германии. Задал вопрос о Берлине, о Вене. И Сатурляев откликнулся мгновенно. Похвастался знакомством и покровительством принца Николаи. А основанием для подозрения стали предъявленные документы. С первого взгляда я распознал добротную немецкую работу. Николаи не глупец. Он гений разведки. В этой операции он сделал ставку сразу на два человеческих порока - на алчность и на похоть... Трудно устоять перед обнаженной красавицей и перед «кирпичём» сторублёвых банкнот. Зато агентам была бы открыта Среднеазиатская железная дорога от Красноводска до Ташкента со всеми городами, весями, военными гарнизонами... Вот так! Начинайте работать, Аркадий Николаевич. Пока импрессарио в вашем распоряжении. А я обязан информировать контрразведку Туркестанского Военного Округа. Пока все. Еще раз благодарю!